Тру (ЛП)

Влажный, горячий язык так быстро скользнул по ее коже, что Джини не могла сказать, было ли это на самом деле. Тру, снова низко рыкнул. Она хотела посмотреть на него, увидеть выражения лица, но боялась, что может спугнуть, и он остановится на начатом. Ее пальцы двигались, поглаживая мягкую кожу. Тру сильнее прижался грудью к ее руке, поощряя продолжать. Джини, немного осмелев, провела рукой выше, задевая пальчиками тугие вершинки сосков, и поглаживая их. Она помедлила, когда услышала как Тру втянул в себя воздух.

— Джини.

Ее дыхание участилось, а голос стал очень хриплым.　

— Да? — едва смогла прошептать она.

— Иди в ванну и запри за собой двери.

Это было последнее, что она ожидала услышать от него, будучи прижатыми, друг к другу на кровати. Он не двигался, не убирал рук, которые как ловушка удерживали Джини между ним и спинкой кровати. Ее пульс подскочил, но не от страха. Тру, хотел возвести между ними барьер, веря, что она находится в опасности, но на самом деле это не так.

— Зачем?

Кончик его носа потерся об ее горло.

— Иди.

Для такого маневра Джини придется перелезть через спинку кровати, но сначала вывернуться из захвата рук Тру.

— Тру? Почему?

Тру медленно поднял голову, встречаясь с ней взглядом. Его глаза стали насыщенно коричневого оттенка, возможно потому, что его зрачки были уж слишком расширенными.　

— Я хочу тебя.

Ее губы приоткрылись, но она не смогла вымолвить ни слова. Джини не сильно удивило такое заявление, особенно после разговора, который у них состоялся раньше. Это объясняет и то, почему он так настойчиво интересовался ее реакцией на него в прошлом. Тру только что признался, что их влечение было взаимным. «Это ведь хорошая новость?» Взглянув на его напряженное лицо, у нее появились сомнения. Джини пыталась найти правильные слова, чтобы выяснить, почему влечение к ней было такой плохой штукой.

— Я возьму тебя, если ты прямо сейчас не отойдешь от меня.

«Возьмет меня куда? Оу! Он имел в виду секс. Он возьмет меня, словно… Святое дерьмо!» Тру и правда, имел это в виду. Картинки того, как он накрывает ее, и толкается внутрь ее тела, заполнили разум Джини. Это утверждение не вогнало в панику, чтобы пуститься наутек. Она хотела Тру, казалось, всегда. Он был тут, прямо перед ней, и Джини много лет оплакивала его потерю, когда Тру освободили из Дреквуда, думая, что больше никогда не увидит его снова. Одинокими холодными ночами она мечтала о нем, мучаясь от тонны сожалений. Она бы многое отдала, только чтобы побыть с ним пять минут. «Мы в его комнате. Без камер. Без охранников, которые спешат проверить, никто ли не нарушает установленные правила. Нет никаких правил». Единственная вещь, которая останавливала Джини от того, чтобы попросить Тру поцеловать ее, была следующая мысль, которая посетила ее голову. «Все, что между ними возможно — это только секс и больше ничего».

Тру резко соскочил с кровати, увеличивая расстояние между ними. Он уставился на стену возле двери, сжав руки в кулаки на коленях.

— Иди в ванну. В душ. Ты должна смыть с себя весь запах прямо сейчас.

Она не двигалась с места. Тру прорычал слова, но на удивление Джини все поняла. Часть ее хотела пойти в соседнюю комнату и закрыть дверь, поступая так, как он ей велел. Это будет умно и безопасно, и ее сердце не будет переживать по поводу того, что она никогда не узнала его прикосновений. «Я не могу скучать по тому, чего никогда не испытывала, — рассуждала логическая сторона ее характера. — Конечно, это все фигня», — возразила другая ее часть. «Это будет еще одним прискорбным упущением, от которого она сама сбежала».

Костяшки его пальцев побели.　

— Ты что, не слышала меня? Уходи, Джини.

Джини пошевелилась и встала на колени. Матрас был слишком твердым и большим, немного не таким, какой ей нравился, но это ведь была его кровать.

— Тру?

Он повернул голову в ее сторону. Было невозможно игнорировать, как приподнялись его губы, обнажая кончики клыков с диким рычанием, разрывающим тишину. Тру выглядел очень злым, но чутье подсказало ей, что эти эмоции не связаны с угрозой. Раздражение также может вызвать в человеке желание пробить стену. «Вот — этот момент. Не будет пути назад, когда ты откроешь свой рот. Говори сейчас или возненавидеть себя, считая трусихой, которая не смогла совершить единственную вещь, о которой мечтала всю жизнь. Я всегда говорила, что заплатила бы любую цену, только бы снова встретится с ним».

— Иду сюда. — Джини подняла руку, игнорируя дрожь, и потянулась к нему.