Труболесье

— Послушай, парень… — гном вытряхнул из трубки перегоревшую траву и уже было потянулся за новой партией, но раздосадовано цокнул, когда ничего в сумке не нашёл. — Чёрт, уже всё скурили… Как же быстро уходят запасы, когда появляется ученик… Я ведь так и не рассказал тебе кто ты такой, верно?..

Я покрутил головой и вопросительно посмотрел на учителя:

— В каком смысле, кто я такой?.. Это про Феникса?

— Именно. Я погляжу, у нас и в самом деле скопилось много вопросов… Про Богиню, предсказание, твоё обучение и теперь сон. Всё это тесно связано и я бы хотел слегка приоткрыть завесу тайны. Всё рассказать я не могу, так как многого сам не понимаю. Никогда не узнаешь, где в легендах правда, а где ложь, но одно я знаю точно. Способности Феникса чётко и ясно описаны во всех повестях. Их всего две… Ну, первую ты уже знаешь…

Гном посмотрел на меня и улыбнувшись, изобразил руками взрыв:

— Ты горишь на солнце, словно факел и притом залечиваешь все раны. Огонь для тебя, словно родная колыбель и если честно, мне очень сложно понять, почему он приносит тебе столько боли. В повествованиях про Феникса никогда это не упоминалось… Но мне кажется, я даже знаю почему… Вероятнее всего, никто, никогда, находясь в здравом уме, не рассказывал бы про это своим детям. Ведь никому из них не хотелось бы, чтобы их дети отождествляли себя с подобным героем, страдающим мазохизмом…

Я вскинул брови и с сомнением посмотрел на гнома:

— Когда это я страдал мазохизмом?

— Если выживешь, то рано или поздно точно начнёшь. Твой организм либо привыкнет к боли, либо начнёт конвертировать её в счастливые эмоции.

— В эндорфин?

— В эндо… чё? — гном нахмурился и тут же отмахнулся. — Не знаю, что за слово ты такое использовал, но смысл, как я думаю, ясен! Поощрять тебя будет за само–поджог, если простым языком. Привыкнешь и тебе будет начхать на боль от обжигающих языков пламени.

— Возможно в этом и есть логика, но сколько же тогда гореть надо?.. — я закатил глаза к небу и представил, как каждый день с утра разжигаю костёр и встаю в него, чтобы закалить свой дух. — Брр… Нет, даже представлять не хочу… Ладно, а что ещё за способность?

Гном бросил на меня быстрый взгляд, ковырнул ногтём в зубах, доставая застрявший кусок мяса и посмотрел на меня с сомнением. Он словно не решался, стоит ли мне об этом рассказывать:

— А вторая способность… Не знаю, слышал ли ты, но в нашем мире есть создания, именуемые Оракулами…

— Слышал. — спокойно произнёс я, показывая гному, что справка мне не требуется. — И что?.. Как моя вторая способность с ними связана? И способность это дар, про который говорилось при попадании в мир или нечто другое?

— Вообще… другое. — гном насупился. — Кстати, а что у тебя за дар?

— До этого момента я считал, что как раз регенерация от солнца, а теперь даже и не знаю вовсе…

— Хм… Ладно, с этим потом разберёмся. Хотя, вроде как, обычно дар проявляется почти сразу и связан с чем–то, что хорошо получалось у тебя при жизни. А насчёт способности Феникса… В сказаниях было сказано, что Фениксу подвластен не только огонь, но и время. Если быть точным, ты должен уметь видеть будущее, прошлое и настоящее в разных его точках, как Оракулы. Только есть разительное отличие. Оракулы видят появление новых рас, а ты видишь что–то важное, что случилось или должно случиться, или происходит прямо сейчас. Чаще всего, это должно проявляться в моменты сильных эмоциональных всплесков…

— Ты хочешь сказать… Что мой сон, это, ведение?

— Я не хочу ничего утверждать, просто даю тебе пищу для размышлений. Не знаю, правда ли это, что у тебя есть подобная способность, но… Огонь же и в самом деле не причиняете тебя вреда. — Олекх пожал плечами. — Выходит, предсказание говорило правду про первую способность. Так, почему тогда не поверить и второй его части?

В моей голове всё быстро встало на свои места, а пазл собрался в единую картину. Теперь всё точно ясно. Артём и в самом деле погиб, а я и в самом деле Феникс… И теперь могу не только бесполезно гореть на солнце, доставляя себе физическую боль, но могу доставлять себе и моральные расстройства, посредством подглядывания за ситуациями, которые видеть не должен…

— Охренительно… — прошептал я и покачал головой. — Выходит, мой друг умер, а я застрял здесь… И хрен пойми, что делать дальше…

— Слушай, унывать точно не стоит. Это я тебе говорю как тот, кто уже сталкивался с подобными мыслями. Ни к чему хорошему они не приведут. У меня ведь тоже были те, кого я потерял тогда, когда попал сюда…

— Попал? Я думал, что ты тут родился? А как же твои слова, про то что ты был совсем младенцем, когда Ирида бросила вызов Богам и так далее?..

— Так, гномов тогда ещё не существовало в Вилестрии. Это я уже потом узнал, когда клинками обзавёлся, что была такая–то девчонка. Да и от торговцев разных и воинов про неё слышал. Тут много рас, которые живут по тысячам лет, так что наслушаться успеваешь многого. Иногда такого, чего я бы предпочёл не слышать…