Труболесье

Сдержав удивление, Эмбер почесала затылок и неуверенно произнесла:

— Дааа… Да! Именно этого я и пыталась добиться! Всех и одним разом! — произнесла она украдкой, стараясь не акцентировать внимание на том, что просто отвлеклась. — Ну что, следующий рейд завтра?..

— Снова забыла, да? Чёрт… — мужчина устало вздохнул и посмотрел на подходящего к ним латника. — Сириус, в самом деле? Твоя подруга вообще за временем не следит? Вы же из одного города! Дай ты уже ей пинка под зад, чтобы учила расписание. Мы тут деньги зарабатываем, а не в игрушки играем. Когда вы уже оба повзрослеете?

Сириус хмыкнул и по–братски прижал Эмбер к себе.

— Эта девочка — моя лучшая подруга, а разум у нас один на двоих! С меня расписание, с неё тактика! Ты же сам сказал, она гений! Хорд, давай не дуйся! Мы же победили! Кстати… — латник прищурился и заглянул в ушедшие в сторону глаза Хорда. — Выпало что–нибудь стоящее?

Хорд погрустнел, но сделал это наиграно, и спустя мгновение он перестал притворяться, не сдержав эмоций. Его лицо расплылось в лучезарной улыбке, а брови поднялись вместе с раскинутыми в разные стороны руками:

— Маунт! Огненный хлыст!

— Да ну! — брови Сириуса буквально подскочили до макушки и пустились в пляс. — Тот самый?!

— Да, и вам всем полагается премия! По десять тысяч каждому! — радостно отметил Хорд и резко прервался на полуслове, на мгновение зависнув. — Так, ой!..

— Кажется, ему уже пора. — Сириус усмехнулся.

— А тебе самому–то не пора? Мама ругаться не будет, что ты тут допоздна в игрушки играешь? Или ей без разницы, если ты проводишь это время со мной? — Эмбер усмехнулась и играючи ткнула своего друга в плечо. — Да ладно, не красней ты так.

— Да ты же не можешь видеть, что я покраснел! — Сириус схватился за лицо. — Мы же в игре!

— Вот из–за подобной реакции, я точно знаю, что покраснел!

Стоящий перед парочкой Хорд, вдруг дёрнулся и испарился, не произнеся ни слова.

— О, ну всё! — Эмбер вздохнула полной грудью, потянулась и села в позу лотоса. — Выйду прямо здесь, подземелье всё равно ещё три дня будет восстанавливаться. Лень мне до выхода переться…

— Так ады же всё равно восстановятся?

— Вместе с Хордом завтра выйдем! Ладно, всё, меня там уже бабушка заждалась! Я обещала ей помочь салат нарезать. Девятое мая же, а мы тут до самого утра почти… Сейчас немного отосплюсь только… — девушка протяжно зевнула.

— Давай, пойду тоже прикорну… Сегодня вечером увидимся? — Сириус с надеждой посмотрел на девушку, поднёсшую руки к голове.

— Посмотрим. — ответила Эмбер и усмехнувшись, сняла с головы шлем дополненной реальности.

* * *

Пропахшая стойким ароматом дешёвых духов комната в старой советской хрущёвке на окраине посёлка Виноградово, потихоньку заполнялась солнечным светом. Спящая на кровати в одних трусах девушка слегка посапывала, совершенно не обращая внимания на заползающие в помещение лучи света.

В это же время по квартире разносился приятный, пряный аромат запечённых булочек с корицей, только–только вышедших из старой советской духовки. Всему виной была пожилая, но бодрая для своих шестидесяти двух лет старушка. Она носилась как угорелая, ожидая прихода гостей к праздничному столу. Девятое мая в семье Корнаевых считалось одним из самых важных праздников в году, наряду с рождеством и пасхой. Всё дело в отце Аглаи Павловны.

Будучи ещё совсем молодым, он воевал в Великой Отечественной войне и был удостоен множества наград, за что и заслужил уважение своих детей и внуков. Истории про его военные подвиги обсуждаются в семье каждый год, а количество выпитых за него рюмок давным–давно перевалило за сотню. Аглая Павловна уверена, что если бы не несчастный случай на заводе, в котором погиб её отец, оставив их с матерью одних, в сложные времена перестройки… то жили бы они сейчас совершенно по–другому. Но, как и любой другой человек, переживший суровые девяностые и тяжёлое начало нулевых, Аглая Павловна не привыкла жаловаться на жизнь и даже в свои шестьдесят два года продолжала работать в налоговой.

Семья Аглаи Павловны была небольшой. Олег — сын Аглаи, да любимая, но своенравная внучка Елизавета. Олег, некогда успешный бизнесмен, живший в Москве и управляющий сетью элитных автосалонов, пять лет, как потерял свою жену, мать Лизы, буквально сгоревшую в странном пожаре, разгоревшемся в их частном доме. Пожар охватил почти весь первый этаж за мгновение ока. Мать Лизы в это время находилась на втором этаже, отсыпаясь после тяжёлого рабочего дня, а отец находился в отъезде. Как позже сообщили врачи, она умерла во сне от угарного газа, даже не успев открыть глаза и испугаться. В том огне пострадала и Лиза, вернувшаяся домой с вечерних занятий и попытавшаяся помочь матери выбраться из огненной западни. Но всё, что у неё получилось — это заработать сорок процентов ожогов тела, отчасти затронувших и её лицо. В то время отец пустил почти все свои средства, чтобы вернуть дочери прежний внешний вид, и удалось это у него на славу, на лице почти не осталось следов, сохранился только небольшой поврежденный участок на шее и груди.