Трудная наука побеждать

— Маршал Толбухин! — громко сказал я. Сопровождаемый Паттоном и Захватаевым, маршал вошел в зал. Сразу же водворилась тишина. Все застыли на своих местах. Федор Иванович жестом пригласил всех к столу. За первым тостом — за победу — последовали другие. Стало шумно. Вдруг маршал Толбухин увидел среди гостей женщину в военной форме. Узнав, что она журналистка, Федор Иванович поднял бокал за здоровье этой представительницы американских женщин на войне… В ходе банкета начался концерт, составленный из лучших номеров фронтовой артистической бригады и нашей армейской самодеятельности. Всеобщий восторг гостей вызвала актриса, исполнившая популярную американскую песенку «Кабачок». Паттон, подойдя быстро к сцене, помог актрисе сойти вниз и, отстегнув со своей куртки медаль, приколол ее к белой кофточке певицы.

Разъехались мы только вечером. Дорогой водитель Плетнев рассказывал, как американские шоферы и солдаты из охраны буквально обобрали наших ребят, выпрашивая на память звездочки, погоны, пилотки, металлические пуговицы с кителей и гимнастерок.

Как-то в последних числах мая засиделись у меня товарищи за разговорами до рассвета. Сидим, курим. А за открытым окном тишина, розовеет небо, легонько трепещут листья на кустах.

Вот он — прекрасный мир без выстрелов и крови, и каждому из нас, уже пожилых мужчин, хочется вступить в эту новую жизнь как-то по-новому. Если бы велась статистика бросивших курить, думаю, верхняя точка ее графического изображения относилась бы к первым послевоенным дням.

Об этой простой житейской штуке рассуждали и мы, глядя, как валит клубами из окна синий сигаретный дым.

— Командарм вызывает, — сказал генерал Забелин, передавая мне телефонную трубку.

— Слушаю, Никанор Дмитриевич, — ответил я Захватаеву.

— Почему не спишь?

— Что-то не спится. Никак не привыкнем к тишине.

— Ну, коль не спишь, приезжай ко мне. Есть новости.

— Интересные?

— Приезжай — узнаешь.

— Кого-нибудь из товарищей взять?

— Никого.

— Понятно. Выезжаю.

Генерал Захватаев встретил меня в саду, возле дома, где он жил. Поздоровались.

— Вот что, — говорит он, — прими-ка привет Отчизны!

И с этими словами вручил мне орден Суворова второй степени, крепко пожал руку. Не успел я поблагодарить, как он подал мне другую награду, о которой я уже знал, — орден Ленина и Золотую Звезду Героя Советского Союза.

— Теперь, — говорит он, — слушай внимательно. Немедленно, прямо отсюда, поедешь в Сомбатхей. Это в Венгрии. Там сосредоточен сводный полк 3-го Украинского фронта. Повезешь его в Москву, будешь возглавлять на Параде Победы.

— Никанор Дмитриевич…

— Погоди, дослушай. Маршал Толбухин уже в Москве. А в Сомбатхее явишься к его заместителю, генерал-полковнику Болдину…

Было уже далеко за полдень, когда Саша Плетнев привез меня в Сомбатхей. На ознакомление с полком времени оставалось немного — чуть более суток. Накоротке заслушал я информацию заместителя по политчасти полковника Шахова и начальника штаба полковника Зверева. Оба они — Герои Советского Союза. С комбатами побеседовал уже в пути. Многие офицеры сводного полка были из состава нашей 4-й гвардейской армии.

Вечером 29 мая 1945 года эшелоны тронулись от станции Сомбатхей на восток. Мы ехали домой!

О чем мы думали тогда? Да обо всем, о чем может думать солдат, возвращающийся с победой в родные края.

Составил я тогда и записку на случай, если придется докладывать о боевых делах корпуса. Путь он прошел в 9 тысяч километров, из них около 2,5 тысячи — с боями.

В разное время бились мы с 45 дивизиями противника, из которых 14 танковые. Только пленных наши гвардейцы взяли свыше 60 тысяч солдат и офицеров. Захватили танков и самоходок — 229, орудий — свыше 2500, автомашин — 5300, самолетов — 54 и много всякого другого военного имущества.

Корпус участвовал в освобождении более 2 тысяч населенных пунктов, в том числе Будапешта и Вены. Содействовал освобождению Бухареста. В ходе боев форсировал 20 водных преград, среди которых такие реки, как Днепр, Южный Буг, Днестр и Дунай.

…Эшелон наш шел в Москву по «зеленой улице», от австрийской границы — через Венгрию, Румынию. За окнами вагона проплывали города. С некоторыми из них нас крепко столкнула война, с другими знакомство было шапочное, на ходу. Теперь они не просто оставались позади, подернутые оседающими клубами паровозного дыма. Нет, они, как и сама война, становились для нас уже прошлым.

Мы ехали домой, в Союз Советских Социалистических Республик!