Трудная профессия: Смерть

Я больше не старшая группы, мне теперь не нужно сходить с ума, пытаясь разобраться с домашней бухгалтерией, разрываться между работой, домом и больницей. Можно больше спать, гулять…. Наверное, я смогу позволить себе новые кеды, ведь наставница никогда раньше не претендовала на заработанное нами, вряд ли здесь грядут перемены? А можно и уволиться с должности коменданта, тогда больше не придется мыть полы и таскать тяжелые ведра с водой. То есть, в общем, все складывается для меня хорошо. Только мне отчего-то очень грустно…

В середине дня появилась Анаремия и сразу собрала нас на кухне.

— Танре, закажи обед, пожалуйста. Каттер, будь добра, дай мне бумаги по договору о кредите. Лузза, мне нужны все чеки и квитанции за последние три месяца, принеси, если не сложно. Ксюар, напиши, пожалуйста, контакты старшей и наставницы, с которыми вы общались.

Анаремия настоящая старшая, не то, что я. Твердо, корректно и по делу раздала указания. Я поднялась со стула и сразу притормозила, поняв, что остальные не двинулись с мест, вопросительно уставившись на меня. Неожиданно во мне проснулось легкое злорадство, хотя сразу же и улеглось. Девочки просто привыкли ждать решений от меня, им нужно время, что бы перестроится.

— Так что, мы идем? — спросила я.

Они встрепенулись и бросились выполнять распоряжения Анаре, задумчиво наблюдавшей за нами. Пока мы обедали и потом отдыхали, она разбиралась с бумагами, встречалась с Элире, перемещалась к наставнице…. И так весь остаток дня, в то время как я непривычно осталась без дел и забот.

— Сядь и поешь, наконец! — проворчала Лузза, когда Анаре в очередной раз появилась на кухне.

Та опрометчиво возразила, после чего добрый десяток минут выслушивала лекцию о необходимости сбалансированного питания и своевременного отдыха, пока со вздохом не сдалась. С недавних пор это стало любимым коньком Луз и, будучи мягкой и неконфликтной во многих других вопросах, тут она была неожиданно непреклонна. Видимо и наставнице после выхода из больницы предстояло перевоспитание по части здорового образа жизни.

Каттер и Танре наблюдали за этой сценой с каким-то вредным огоньком в глазах. Я не могла понять, почему, ведь Анаремию всегда любили и уважали. Но сейчас в отношении нее появилось некоторое раздражение и упрямство. А на что способны заупрямившиеся соученицы, мне было известно не понаслышке.

— Отставить диверсии! — шикнула я на них, когда она ненадолго вышла.

— Ксю, ты о чем?

— Сами знаете. Она наша старшая и мы должны выполнять ее распоряжения. У вас пунктик что ли, всех старших до ручки доводить?

— Ксюар, но она не в курсе того, что здесь было эти два месяца. Не владеет ситуацией!

— Так просветите! — отрезала я, прекращая разговор при виде вернувшейся Анаре.

— Ксюар, — обратилась ко мне она, — наставница просила навестить ее, к тебе есть вопросы. Отправляйся в больницу.

Я переместилась, дошла до палаты и с тяжелым чувством открыла дверь.

— Садись, нужно поговорить, — велела наставница. — Для начала я хочу знать, как прошли дежурства.

— Нормально.

— Больше подробностей, пожалуйста.

— В первый раз дежурили вчетвером. Во второй раз с нами были наставница и старшая.

— Как распределили дни в первый раз?

— Я была в каждой паре, дежурила три дня.

— То есть были основные дежурные каждый день, а ты обеспечивала им отдых?

— Вроде того, — согласилась я, хотя она поняла не вполне верно, ведь я же не просто три дня подряд изредка подменяла дежурных!

— Что с обучением Каттер?

— Кредит на оплату первого семестра, со второго ее перевели на бюджетное отделение.

— Это я знаю, я хочу понять, каким образом она этого добилась.

— Пересдала экзамен на высший балл.

И она молодец, только это моя заслуга тоже!

— Хорошо. Насколько понимаю, ты устроилась на работу?

— Да, комендантом и уборщицей в университет.

— Ясно. Рада слышать, что ты помогала группе.

Всего лишь помогала?!!!

— Теперь расскажи мне, что было… Ксюаремия?.. Что происходит?

— Ничего! — я до боли прикусила губу, собираясь взять себя в руки, но сразу же не выдержала и вскочила со стула.

— Всю информацию вы можете успешно получить у Луззы, Оксаремии или Элиремии, я вам для этого необязательна, — срывающимся голосом сказала я. — Я иду домой!

— Опять за свое? — холодно поинтересовалась наставница.

— Нет! Я буду работать, выполнять свой долг и все ваши распоряжения! Но сейчас я требую оставить меня хоть на сутки в покое, без упреков и нотаций, я это заслужила!!!

Я выскочила из палаты, стукнув дверью о косяк, пробежала по коридору, мимо удивленной Тамары Викторовны, спустилась по лестнице, чуть не пересчитав ступеньки головой, выбежала на улицу. Пока шла к дому, немного остыла, хотя сил и настроения говорить с кем-либо не было.

— Что с тобой? — спросила Анаремия.

— Ничего. Кто-нибудь убрался в комнате наставницы?

— Пока нет.

— Я могу, ты не против? — отрывисто спросила я.

— Нет, — спокойно сказала Анаре, внимательно смотря на меня. — Помочь?