Трудная роль

Эванджелине представился Ричард, давший ей время на размышление. Она не могла сказать ему ничего другого, но это опять было ложью. Как только Эджертон отпустит ее, она тут же вернется к отцу в Париж и больше никогда не увидит герцога. Да, она презренная тварь, но что делать? Получив ее письмо, Эджертон непременно приедет или хотя бы пришлет записку. Придется подождать. Но только не слишком долго: этого она уже не выдержит.

Внезапно в ночи прогремели два выстрела и кто-то завопил от боли. Еще один выстрел и еще один вопль. Эванджелина обернулась и посмотрела вверх. С вершины утеса донеслись крики. На мгновение она окаменела, не в силах ни думать, ни двигаться. Их обнаружили… О Боже, их обнаружили!

Она пригнулась и бросилась в грот, пытаясь не потерять ориентировку в темноте. Откуда-то донесся стук тяжелых сапог и громкие, возбужденные голоса. Эванджелина повернулась и увидела людей в черных плащах, которые быстро спускались с утеса на берег, отрезая ей путь к отступлению.

Затем кто-то скомандовал: – Обыскать каждый дюйм берега! Он должен быть где-то неподалеку. Это изменник. Не дайте ему ускользнуть. – Она узнала голос лорда Петтигрю.

Эванджелина устремилась к дальней стене грота, сама не своя от страха. Сейчас ее убьют! Нет, хуже – схватят! Она подумала об отце. Он умрет вместе с ней, потому что она провалилась. А герцог? Нет, никто не поверит, что он мог изменить Англии.

Эванджелина присела на камень и стала ждать, когда ее найдут. Послышался плеск воды и приближавшиеся мужские голоса. Она сидела и смотрела на вход в грот. А потом ей вспомнился Эдмунд. Ее дорогой мальчик, который начинал кричать от восторга, когда ему удавалось рассмешить свою няньку. Если ее обнаружат, Эдмунд умрет. Эджертон останется на свободе и убьет мальчика. Нет, она не позволит этому мерзавцу причинить вред ребенку. Она должна остановить ублюдка. Эванджелина устремилась к выходу из грота, но тут же попятилась, услышав разговор.

– Проклятье! – проворчал кто-то. – Дальше пути нет. Скоро прилив достигнет высшей точки. Этот малый не мог пройти сюда, иначе мы бы его увидели.

– Ты прав. Утес почти смыкается с водой, и он совершенно отвесный. Давай вернемся.

Они остановились, а затем зашлепали по воде обратно.

Скоро прилив достигнет высшей точки… У Эванджелины появился шанс. Ледяная вода уже доходила до щиколоток, но до сих пор она этого не замечала. Она подошла к выходу из грота, прислушалась, но услышала только шум прибоя.

Казалось, Эванджелина ждала целую вечность. Наконец хлынувшая в грот вода добралась ей до бедер. У нее начали отниматься ноги. Пора. Больше ждать нельзя: еще немного, и она просто не выплывет. Эванджелина изо всех сил рванулась вперед. Еще несколько метров, уговаривала она себя, и ей удастся выплыть наружу.

Ворвавшаяся в грот волна сбила ее с ног, накрыла с головой и ударила о камни. Она почувствовала острую боль в ребрах и поняла, что не может вздохнуть. Эдмунд, подумала она, Эдмунд. Из последних сил она ухватилась за выступ скалы и, борясь с тяжелой мокрой одеждой, стала пробираться к выходу. Вскоре выступ кончился. Тогда она бросилась в воду и бешено заработала руками и ногами. Очнулась Эванджелина, когда волна прибила ее к утесу. Она отбросила мокрые волосы и посмотрела на отвесную стену. Забраться на скалу было нечего и думать. Но тут Эванджелина снова вспомнила об Эдмунде и поняла, что у нее нет выбора. Придется подняться на вершину. Но не, здесь. Здесь это невозможно. Она сделала глубокий вдох и поплыла в открытое море, изо всех сил борясь с волнами. А когда силы кончились, она просто перестала сопротивляться и позволила прибою вынести ее на берег. Эванджелина почувствовала жесткое прикосновение шершавого песка и острых камней, но, как ни странно, не ощутила боли. Исчезли все чувства, кроме огромного облегчения. Она еще жива.