Трудно быть ангелом

– Знаю. Но пусть попробует. Всем нам полезно осваивать новые навыки. Мне вот тоже было трудно тебе звонить.

Разговор закончился, и я обернулась, ища глазами взгляд Стервы. Но ее уже не было.

Зато после моего звонка откровения Настасьи в ЖЖ прекратились.

И я стала дышать спокойнее.

Бой с критиком

Когда я второй раз шла к психологу, то волнение было уже куда меньше, но зато во весь голос заявил о себе стыд. Стоило мне вспомнить свои откровения при первой встрече, как лицо начинало гореть, будто его натерли массажной щеткой. К тому же за минувшие недели ко мне в гости регулярно наведывалась Стерва, и в ее присутствии я чувствовала себя сильнее своей боли. Маленький серый человек, угнездившийся на моем плече, ныл в ухо о том, что Ангелы со Стажем и персональной Стервой в качестве секьюрити никогда не ходят к психологом. Было в этом что-то неловкое, почти постыдное, словно я прибегаю к противоестественным методам лечения.

Зайдя в кабинет и увидев Алексея, я почувствовала, что деревенею от напряжения.

– Как ваши дела? Судя по письму, неплохо, – сказал он, расслабленно устраиваясь в кресле.

– В целом да… – Я замялась, не зная, что сказать.

– Но?.. – мягко подтолкнул меня он.

– Мне по-прежнему очень сложно выражать свои чувства. Когда я позволяю это, всегда рядом возникает критик, который бубнит в ухо, что так поступать неправильно, некрасиво, неприлично и прочее, и прочее.

– А вы пытаетесь с ним спорить?

– Конечно.

– А зачем? Ведь он прав.

– Что? – я взвилась в кресле.

– Он прав, – спокойно повторил Алексей. – Следуя своим чувствам, вы действительно чаще поступаете неправильно, некрасиво, неприлично и прочее, и прочее. С точки зрения общественной морали, разумеется.

– И что мне с этим делать?!

– Смотря что вы хотите получить в итоге. – Он снова улыбнулся с видом злого волшебника. – Скажите, вы всегда делаете только то, что правильно?

– Стараюсь, – я вымученно улыбнулась.

– В таком случае я вам скажу одну странную вещь. Возможно, вы с ней не согласитесь. Сколько вам лет?

– Двадцать восемь…

– Треть жизни, по сути. А теперь вдумайтесь в такой простой факт. Вот уже треть отведенного вам срока вы живете не свою жизнь. Треть жизни выброшена в мусорное ведро!

– Почему?! – От обиды у меня защипало в носу.

– Потому что подавлять свои чувства – значит жить не своей жизнью. Что вы с успехом и делаете.

От этих слов внутри меня все взбунтовалось, будто море при внезапном шквале. Это я-то живу не своей жизнью?

Я – сумевшая вылепить себе график с учетом всех желаний! Я – умудряющаяся зарабатывать хорошие деньги на любимой работе и при этом иметь кучу времени на спорт, йогу и другие дела!

– Что вы сейчас чувствуете? – с интересом спросил Алексей.

– Хочу запустить в вас чем-нибудь тяжелым, – призналась я.

– Вот как? – Он, казалось, обрадовался. – И почему?

– Потому что вы – правы, очевидно, – вырвалось у меня.

Он кивнул, то ли одобряя, то ли подтверждая.

– Я, конечно, не говорю, что так происходит всегда и во всем. Но, пытаясь в своих реакциях и чувствах соответствовать чужой этике, вы каждый раз отрезаете кусок от своей собственной жизни.

– Понимаю. – В носу снова защекотало, и сами собой набежали непрошеные слезы. – Но я боюсь быть собой.

– А чего вы боитесь?

– Боюсь… – Я обвела комнату глазами, пытаясь найти ответ. Но он, конечно же, лежал на поверхности, уже поднятый оттуда волной страха. – Я боюсь, что меня не будут любить.

Стыд накрыл меня с головой: я почувствовала, что даже уши загорелись после этой фразы. Господи, какое убожество – взрослая, успешная женщина сидит и хнычет как брошенный ребенок, скулит о страхе потерять любовь!

Но Алексей смотрел без улыбки – понимающе и серьезно, словно я сказала не бог весть какую глупость, а вполне существенный довод.

– То есть вы боитесь, что если всегда будете такой, какая есть, то вас перестанут любить?

– Да…