Трудно быть героем, или Как не дать себя съесть во время подвига

Саш задёргался, замычал, как мог покрутил головой. В ногах у него стояла чаша, в которой горел огонь, и цвет его менялся непредсказуемо. По бокам на столах темнели кучи чего-то сыпучего. Весь потолок занимала магическая фигура — безобразная, но явно выверенная до волоска. Она неравномерно светилась: пересечения то и дело вспыхивали, пуская волны по линиям.

Стало очень страшно. Чутьё подсказало Сашу, что его приносят в жертву, причём с помощью какого-то ритуала — вот только кому? Впрочем, без разницы, ведь ответ юношу не устраивал в любом случае. Поэтому он не придумал ничего лучше, как рваться изо всех сил и пытаться прожевать кляп.

Тиссан это заметил и тут же подскочил — у него под глазами набрякли мешки, но взгляд всё ещё был горящий. Саш никогда его таким не видел, и это пугало ещё больше.

— А ну не дёргайся! — прикрикнул чародей. — Ты что, не хочешь причаститься к великому и дать жизнь открытию?

Саш неистово замотал головой.

— Потому что ты всего лишь глупый мальчишка! — выплюнул Тиссан ему в лицо. — Конечно ты бы не согласился, конечно… Потому я тебя и не спрашиваю. Лежи смирно! Кому сказал?! Хочешь, чтобы я сюда твою ненаглядную притащил и рядом положил? М?

Услышав угрозу, Саш пронзил предателя ненавидящим взглядом, но дёргаться всё же перестал.

— Так-то лучше, — кивнул маг и снова исчез. — В твоих же интересах идти мне навстречу! Ведь я сегодня ловлю зверя. А ты станешь ни больше ни меньше — клеткой. Если будешь сильно ему сопротивляться, он тебя разорвёт. Если примешь его — кто знает… Может, выживешь.

Судя по интонации чародея, он и ломаного медяка бы за это не дал.

Саш от бессилия зарычал на весь этот сволочной мир. Прозвучало сдавленно и попросту жалко.

— Да не реви, — бросил Тиссан. — Об этой ночи будут в книгах писать, самых разных, в том числе по истории. А ты тут почти главный герой. Не главнее меня, конечно, хе-хе… Ладно. Приступим.

Фигура на потолке вспыхнула, и Саш вздрогнул. Огонь в чаше зачадил непроницаемо чёрным дымом; тот возносился кверху и впитывался в сияющие линии. Огоньки свечей вдруг стали такими тусклыми, что перестали доставать светом до стен — казалось, комната исчезла, осталось лишь бесконечное чёрное пространство, в центре которого был распят Саш.

Тиссан опять начал нести тарабарщину, из которой было не понять ни слова. Спустя пару секунд Саш понял: кто-то повторяет каждое сказанное чародеем слово, и этот второй голос, тихий и надтреснутый, шёл сверху. Он плавно заползал юноше в уши и отражался внутри черепа, множась, заполняя все мысли. Вокруг скапливалась энергия: Саш чувствовал это, потому что она словно была его частью. Эта сила скручивалась в спираль и уходила к фигуре, а потом проваливалась куда-то — и Саш вслед за ней.

Разум нырнул в приоткрывшуюся брешь, и тело, прикованное к столу, выгнулось дугой.

Там, за пределами комнаты, внутри плоской фигуры, пределов не было вообще. Саш не видел, но ощущал миры, которые словно застряли один в другом, хаотично перемешанные, скрещенные, изуродованные; их населяли твари, каких не встречал ни один человек на свете — и слава Богам, потому что трудно было выносить даже одно их присутствие. Сила, которая влекла юношу за собой, приближалась к чудищам, словно бы оценивая, потом огибала их и всё дальше углублялась в слоистое месиво пространств.

Здесь оживало мёртвое, а живое пожирало само себя — бездумно, но с большим аппетитом. Громадное умещалось в малом, холодное — в горячем, пустое — в полном; существование не имело смысла, но шло по кругу, замыкаясь в бесконечность. И были здесь те, кто ничего никогда не хотел, а были вечно голодные, ненасытные и злые. Они не имели глаз, ушей, носа, но всё видели, слышали и наблюдали, принюхиваясь — что за странное создание вторглось на их вотчину? Зачем оно пришло? А съедобно ли оно?

И вот Сила тянется к одному из этих существ, даже не самому жуткому, но стократ более опасному, чем разъярённый огр. Она касается твари, и та заинтересованно подаётся навстречу. Тварь чует Саша. Она признаёт в нём лакомство. Она жаждет набить им утробу; от нетерпения у неё сводит внутренности. Пара мгновений — и существо кидается на добычу.

Вот только у Тиссана другие планы. Сила выдёргивает жертву фактически из-под носа монстра, чем ещё больше его раззадоривает. Тварь бросается следом, и начинается гонка на выживание, больше похожая на безумную пляску среди гротескного кладбища погибших миров. Мимо проносятся леса, состоящие из щупалец, замшелые руины, резные шпили; Сила Тиссана нырнула в остов невиданного чудовища, а вынырнула уже в пустыне, взмыла над ней и оказалась в серых джунглях, растущих сверху вниз. Казалось, такой скорости никто бы не выдержал, но существо и не думало отставать, преследуя заслуженный, как оно думало, обед.

Вдруг впереди появляется прореха. Саш узнаёт её — в такую он провалился, когда его выдернули из физической оболочки, которая осталась, кажется, в другой жизни… И точно: нырнув в воронку, Сила вырвалась из магической фигуры и с размаху швырнула сознание человека в заходящееся в трясучке тело.