Трудно быть логом (СИ)

Тёмные доски вздрагивали под ногами и колёсами. Конные латники держали строй ближе к середине, держась подальше от плещущейся глубоко за краем воды.

Ограждение с моста убирали только в войну.

- Я должен спешить, - устало повторил всадник, - Там... битва.

- Всё королевство в огне, благородный воин, - вежливо, но твёрдо отозвался стражник, - Этот отряд должен выйти первым. Приказ короля. Отдохни. Желаешь молока?

Гонец принял флягу и бросил безразличный взгляд на отряд.

Синие Леопарды. Почти целиком. И сотня лучников. И пара стреломётов. Длинные тяжёлые повозки. С осадными копьями, не иначе. Как бы они пригодились у Серых Холмов...

А солдаты шли и шли, и вскоре гонец потерял им счёт. Всё равно уже не успеть. Вторую такую армию надо собирать месяц, не меньше.

Приказ короля.

Войско тянулось. Вот прогрохотал обоз, дальше прогарцевали лёгкие пикинёры. Войско шло боевым порядком, будто через дикие земли.

- Путь свободен, благородный рыцарь. Вот свежая лошадь.

Всадник качнул головой. Если он спустится с седла, то уже не сможет в него залезть.

Он долго ехал под башней, и подковы выбивали гулкое эхо из мостовой. Но вот стены остались позади. Хлестнуло солнечным светом. Впереди высились нарядные белые дома, выстроившиеся вдоль широкой дороги. Спешащие куда-то нарядные люди, цветы в окнах, побеги винограда по стенам... Харвендел...

Гонец покачнулся.

К нему подъехали трое в одеждах дворцовых слуг.

- Мы вас проводим, господин, - сказал ему один и подхватил поводья его коня.

Двое других пристроились с боков.

Они быстро промчались по предместьям, миновали Купеческую улицу, кольцо внутренних стен. Пошли дома знати с башенками и зубцами.

Гонец качался, как во сне. Он уже не заметил, как въехал во дворец, как его сняли с седла и расстегнули пояс с клинком, как переговорили вполголоса с царедворцем, и почти под руки поволокли к Ласточкиной башне.

Переходы, лестницы, отступающие в сторону люди в богатых одеждах, среди которых когда-то был он сам. Долгий, долгий подъём по закручивающейся лестнице.

Он очнулся, когда после очередных дверей его втолкнули в прохладный полумрак. На окнах висела тяжёлая ткань, будто здесь желали загородиться от солнца. Он прищурился, привыкая к темноте.

У большого круглого стола посреди зала молча сидели люди. Напротив света стояло кресло с высокой спинкой, и было совершенно непонятно, сидит там кто-то или нет.

Но гонец откуда-то знал.

- Ваше величество. Письмо от графа Рэндога, - прохрипел он, и потащил из-за пазухи свёрнутый в трубочку лист, - Зелёные напали из Ясеневого Леса верхом на волках. Рэндог ранен. Мы потеряли пятьдесят рыцарей. Если они соединятся с великанами...

- Я знаю, Квилег. Я знаю, - прервал его мягкий голос из кресла.

- Но они...

- Ты можешь идти, отважный воин. Тебе надо отдохнуть.

Слова о потерях и врагах застряли в пересохшей глотке. Он подошёл и положил на стол свиток, что-то опрокинув. Люди вокруг не шевельнулись, будто не были людьми. Он видел только чёрные контуры в сером полумраке.

Поклонившись и чуть не упав на стол, он развернулся и вышел. Тупая боль легла на многодневную усталость. Он и вправду слишком долго не был в Харвенделе. И нечего ждать от королевства, король которого запирается в темноте.

- Я проведу вас в вашу комнату, господин, - встретил гонца лощёный слуга, - Любые ваши распоряжения будут выполнены.

- Дай свежую лошадь, - бросил он горько и твёрдо, - Я уезжаю.

В зале снова настала тишина. Люди сидели и не шевелились в полумраке, лишь у первожреца отсвечивали глаза, будто поймавшие отблески солнца.

- Разрешите выступать, ваше величество? - спросил Горнан.

- Да будет с тобой свет, - сказал король.

Славный полководец, герой пяти битв, укротитель степи, поднялся, чуть звякнув парадным доспехом.

Поклонился, блеснул улыбкой, и направился к двери. Распахнувшиеся створки впустили немного света, и в них глаза короля блеснули.

Граф Храмн завистливо глядел вслед счастливому товарищу, явно жалея, что кракены не нападают на королевскую гавань. Но молчал.

Теперь все молчали без дозволения короля.

- Совет окончен. Артхак, Ваша Светлость, вы мне нужны.

Градоначальник, казначей и морской маршал поспешили выйти.

Оставшиеся трое сели ближе и сцепили руки. Им не были нужны слова.

Верховный жрец завёл горлом странную песню, его пальцы засветились. Все трое замерли. Песня лилась долго, вздымаясь и падая, и с каждым звуком всё сильней дрожали руки и лица троих.

Потом руки разжались, и песня стихла.

- Ваша Светлость, оставьте нас, - выдохнул король.

Первожрец поклонился и молча исчез.

Они остались в темноте с архимагом наедине. Бессильная власть и слепая мудрость.

- Он не справится, - тихо сказал король.

- Но остановит, - неслышно отозвался старый архимаг.

Мрамор кресла захрустел под пальцами Дорнана.

- Я провёл каждого. Я запомнил их лица. Они радовались, что их напутствует король.

- Кто-то останется в живых, - рассудительно отозвался старый маг.

- Ты это видел? - быстро, с надеждой бросил Дорнан.

Артхак двинул ладонью, и над столом заплясало призрачное пламя. Очень похожее на то, что было в их видении.