Трудное счастье

— Ага, я попал в точку, не правда ли, миссис Гарднер? — Том схватил ее за руку и рывком повернул к себе, полунадетый пиджак свисал с ее плеча. — Теперь послушай меня! — Он почти кричал, дрожа от гнева. — Я наблюдал, как он глазеет на тебя вот уже десять лет, шатается у твоих дверей на переменах и, как коршун, ждет своего шанса. Теперь, когда все знают о нашем разрыве и он каждый вечер встречается с тобой на репетициях, думаю, он решил, что у него развязаны руки. Через мой труп, Клэр! Ты пока еще моя жена, и, если Джон хотя бы прикоснется к тебе, я кастрирую этого сукина сына!

Она вырвала руку, массируя ее.

— Не смей орать на меня, Том Гарднзр! И не упрекай меня в том, что сделал сам, чтобы почувствовать себя отмщенным! Я не имею ничего общего с Хэндельмэном, кроме репетиций!

— Значит, ты не отрицаешь, что он топтался у твоего кабинета с тех пор, как вы познакомились?

— Нет!

— Потому что это правда!

— Я никогда не поощряла его! Никогда!

— Ой, перестань, Клэр, — с презрением проговорил Том, — не надо держать меня за дурака. Оказалось, что у меня есть незаконный сын, твое тщеславие задето, а тут Джон Хэндельмэн болтается поблизости каждый вечер и распускает слюни, и после этого ты хочешь, чтобы я поверил, будто ты не поощряешь его?

Она сунула вторую руку в рукав и захлопнула дверцы шкафа.

— Мне наплевать, веришь ты или нет. И в следующий раз, когда придешь, сначала постучи!

— Черта с два!

Он схватил ее и потащил к кровати. Три шага — и она лежала на спине, а он — сверху.

— Черт побери, Том, убирайся!

Она билась, пытаясь освободиться, но, благодаря превосходящей силе, скоро он прижал ее руки к кровати.

— Клэр… Клэр… — Гнев уступил место мольбе. — Почему ты так поступаешь? Я люблю тебя. Я пришел не для того, чтобы драться с тобой. — Он попытался поцеловать ее, но она отвернула лицо.

— Прекрасно ты выражаешь свою любовь!

— Клэр, пожалуйста. — Он заставил ее повернуть голову. — Посмотри на меня.

Она не хотела. В уголках ее закрытых глаз стояли слезы.

— Я приехал, чтобы просить у тебя разрешения вернуться домой. Пожалуйста, Клэр. Я не могу больше жить у отца. Это не помогает, и я понимаю, что придется снимать квартиру, а первое число уже приближается… — Он замолчал, надеясь, что она пожалеет его, но она по-прежнему не открывала глаз. — Пожалуйста, Клэр… Я не хочу жить один в какой-то Богом забытой однокомнатной квартирке. Я хочу жить здесь с тобой и детьми, в этом доме, потому что здесь мое место.

Она закрыла лицо свободной рукой и разрыдалась.

— Будь ты проклят, Том… — Клэр попыталась повернуться на бок, и он отпустил ее, скатившись на другую сторону, но тут же наклонился к ней. — Ты и не представляешь, как больно ты мне сделал.

— Нет, не представляю. Все было так давно, и я не понимаю, почему это так тебя задело.

Она вскинула голову, глядя на него.

— Ты поменял меня на нее, а ее на меня в три дня! Ты это знаешь? Я читала дневник, там записано, когда мы занимались любовью. От меня к ней и снова ко мне — трах! трах! трах! — это ты помнишь?

Он не помнил. Гарднер почти не сохранил воспоминаний о том времени.

— Я была твоей невестой, — продолжала Клэр так, как будто каждое слово разрывало ей грудь. — Я носила твоего ребенка, и думала… Я думала, что мое тело — это священный сосуд для тебя. Отдаваться тебе было для меня… чем-то… вроде священнодействия. Я так безумно тебя любила. С того самого момента, как мы начали встречаться. Ты был божеством для меня. Теперь я понимаю свою ошибку. Отношение к тебе, как к идолу, оказалось гибельным, потому что, упав с пьедестала, ты упал и в моих глазах. А теперь я каждый день встречаюсь с твоим незаконным сыном, и слышу сплетни, и вижу любопытные лица, и — да, я признаю это — терплю приставания Джона Хэндельмэна, которые смущают меня, потому что я не знаю, как к ним относиться. Неужели ты думаешь, что мне это надо, Том? Неужели!

Он смотрел ей прямо в лицо. Чем больше она говорила, тем яснее он понимал, что, ворвавшись в дом и швырнув ее на кровать, он не решил своих проблем. Том перекатился на спину и закрыл рукой глаза. Клэр тихо сказала:

— Я хочу, чтобы все было, как раньше. Но так теперь никогда не будет. Иногда я ненавижу тебя за то, что ты с нами сделал.

Он с трудом проглотил комок в горле. Желание исчезло, уступив место острой тоске и страху, что он несерьезно отнесся к тому, что она переживает, и теперь заплатит за это потерей жены и детей. Клэр неподвижно сидела на краю кровати, к нему спиной. Он лежал на смятом покрывале, закрывшись рукой, потому что боялся взглянуть ей в лицо, когда задаст тот вопрос, которого он так опасался.

— Ты хочешь развестись, Клэр? Этого ты хочешь? Она вздохнула и так долго ничего не отвечала, что он наконец убрал руку.

— Не знаю, — мягко произнесла она, и за этой мягкостью он ощутил всю глубину пропасти, угрожающей их браку. Том смотрел на жену со смесью любви, боли и боязни. Он нарушил ее прическу. Когда он пришел, ее волосы были взбиты, а сейчас прядки обвисли и распрямились.