Трудные дети (СИ)

— Марат, все в порядке? - нагнулась к его уху и тихо зашептала, не привлекая внимание гостя. - Ты какой-то нервный.

— Все хорошо, - дернул ртом муж. - Ешь.

— Все было очень вкусно, Оксана. Вы настоящая волшебница, - Рома поцеловал мне руку и подмигнул мрачному Марату. - Не ревнуй. Я люблю только жену.

— Все в порядке.

— Простите. Вынужден прощаться. У меня самолет через час. Улетаю.

— Да-да, конечно, - еще раз с опаской покосилась в сторону Марата и направилась вслед за гостем. - Давай провожу, Ром.

Только Ромка выехал со двора, как Марат заметался по дому, ища ключи от машины.

— Ты куда? - брови от удивления поползли вверх. Я совсем не понимала такой перемены настроения. - Что случилось, Марат?

— Ничего. Мне надо уехать.

— Ночь на дворе.

— Мне надо уехать, я сказал!

— Почему ты кричишь?

— Если я говорю, у меня дела, значит дела.

— Они не могут подождать до утра?

— Нет, - отрезал мужчина и широкими шагами вылетел в прихожую, на ходу срывая с вешалки пальто. - Не могут.

— Ты скоро вернешься?

— Я не знаю.

Ни разу не оглянувшись, Марат прошагал к своей машине и громко хлопнул дверью, со всей силы газанув так, что газон и земля полетели во все стороны. Что случилось? Вроде с Романом они нормально общались, все было прекрасно. Прекрасный вечер, из тех редких, когда Марат остается дома. А тут сорвался так…

Я не знала причин, но на грудь словно камень положили. Почему-то внутри зрела уверенность, что в жизни последуют перемены. И эта уверенность совсем не радовала. Зябко передернув плечами, я закрыла дверь и скрылась в тепле уютного дома.

Глава 65.

На следующий день, дождавшись более-менее приличного времени суток, я позвонила Яше и спокойно потребовала отгул. Потребовала, тщательно контролируя малейшие вибрации голоса, чтобы не выдать и толики того панического страха и ужаса, которыми были пропитаны каждые клеточки моего тела. Трубка в руке подрагивала, зубы выбивали ритмичную дробь, но я лишь сильнее сжимала челюсти, игнорируя эмоции.

— Нагулялась вчера? - злорадно усмехнулся шеф. Послышался звон стакана и бутылки. Он-то точно нагулялся. И продолжает. - Голова небось раскалывается?

— Немного, - сухо ответила я, стягивая шелковый ворот халата, который совсем не согревал.

— Вот не умеешь ты пить, сколько раз тебе говорил. Все при тебе, Сашка, а за столько лет этому так и не научилась.

— Не научилась.

— Ладно, - смилостивился начальник, явно пребывавший в хорошем расположении духа. Вчерашний вечер с американцами прошел на высшем уровне, и пусть деловая сторона вопроса будет решаться чуть позже, мы явно произвели впечатление. К тому же сто грамм коньяка, которые Яша наверняка успел принять, тоже сделали свое дело. - Отдыхай пару дней, так и быть. В конце концов, у тебя день рождения и все такое. Подарки-то уже подарили, наверное?

— Подарили.

— Что-то нерадостно. Неужели сюрпризы не удались?

— Не удались. Ладно, Яша, пойду я.

Я металась как тигр в клетке, в несколько секунд переходя от глубочайшей апатии к неистовой ярости. Я была напугана, зла, поражена, но больше всего именно напугана. Страх не уступал, лишь становился сильнее, превращаясь в животный ужас, от которого не получалось избавиться. При всей своей выдержке - никак не получалось. Я все ждала, ждала, ждала чего-то. Он не может просто так сидеть. Это не в натуре Залмаева. Он не умеет сидеть сложа руки.

Моя жизнь напоминала карточный домик. Несмотря на все силы, что я приложила, деньги, что я имела, связи, что я завела…Несмотря на все то насилие, которому я сама себя подвергла, чтобы измениться, чтобы никогда и ничто больше не могло напомнить ту Сашку, которая боготворила Залмаева и жила вместе с ним и для него…Несмотря на все меры безопасности и предосторожности, из-за которых у меня, наверное, немного поехала крыша. Я была мнительной, вела ночной образ жизни и каждую секунду себя контролировала, не позволяя расслабиться…

Все оказалось впустую, какой-то ненужной атрибутикой, которую Залмаев небрежно откинул в сторону, даже не обратив на нее внимание. И кто меня предал? Рома. Милый Рома, любивший меня до беспамятства, носивший на руках и едва ли не ползающий передо мной на коленях. Мой муж, который с полуслова выполнял любую мою прихоть, а в его голове не возникало и мысли возразить мне и поспорить. Он предал меня. Пошел к Марату - и как он вообще с ним познакомился?! - и рассказал обо мне.

И теперь в моей упорядоченной жизни, оплоте постоянства и уверенности, не осталось ничего постоянного. Но я тоже не собиралась сидеть сложа руки. Это не в моих правилах.

Немного отойдя, выкурив пачку сигарет, серой пылью осевшую на стекле пепельницы, я позвонила Роману, борясь с неистовым желанием наорать на него. Если бы он оказался рядом, клянусь, я бы убила его.

— Ты приехал, дорогой? - проворковала я, спиной прислонившись к огромному окну и уперевшись ступней в холодное стекло. В руке дотлевала последняя сигарета. - Как добрался?

Голос мужа сочился бодростью, весельем и радостью, и они сводили меня с ума. Он веселится, когда все мое, построенное такими усилиями, рушится на глазах. Из-за него.