Трудные девяностые

Второй случай на охоте. Командование решило хорошо провести время на охоте в заказнике, где водились кабаны и олени. Солдат вместе с егерями заставили гнать стуком и криком бедных животных в одно место к поляне, где их поджидали с ружьями десяток генералов и других высоких чинов. При приближении к цели, на него с приятелем из кустов выскочил огромный кабан-секач. Протаранив близлежащую растительность, он буквально прижал солдата своим мощным телом к стволу дерева. Как ему повезло, понял позже, когда прошел первый шок от страха. Если бы животное отклонилось хотя бы на тридцать сантиметров, он был бы раздавлен огромной тушей и вспорот мощными клыками.

Третье страшное происшествие – встреча с приятелем, который был в бедственном положении. Их вместе призвали в одну воинскую часть, только он попал в охрану, а тот в радиолокационную часть, где сидя в бетонном бункере, вылавливал в эфире нужные для командования сведения. Во время его дежурства произошла утечка радиации и несколько солдат и офицеров были облучены. Их всех направили на лечение в госпитали. Автобус, который их вез проезжал через его КПП. При оформлении документов солдаты вышли из автобуса покурить и вот тут он увидел своего друга. Узнал, что тот ложится в госпиталь и уходит на «дембель». Приятель, молча, снял ремень и задрал гимнастерку – на голом белом теле выделялись темно-коричневые пятна. Он объяснил, что теперь стоит вопрос не только об увольнении из армии, но и о жизни. Ему стало жаль сослуживца, но смог только сказать: «Да, не повезло! Армия, есть армия!» Через год узнал, что приятель после госпиталя устроился на мясокомбинат, для того чтобы пить свежую кровь. Все равно не помогло, скоро умер от рака крови.

Еще долго, лежа в постели с открытыми глазами, он перебирал детали армейской жизни. Вспомнил командира роты – невысокого, худощавого, очень подвижного капитана, который поражал солдат своим умением стрелять из автомата. На полигоне он демонстративно дырявил подброшенные картонные тарелки.

Еще вспомнился случай с молодой женщиной. По субботам в солдатском клубе устраивали танцы. Солдат было много, а девчонок – «раз, два и обчелся». Немки приходили очень редко, в основном были наши, которые служили или работали по контракту. Среди сидящих в зале он приметил одну особу, которая толи дремала, толи просто была меланхоличная, ни на кого не смотрела и не разговаривала. Он попробовал пригласить ее на танец, но она не отреагировала. Ему стало обидно, что такого красивого и здорового парня, как он не замечают. С танцплощадки пошел в кинозал, в десятый раз смотреть американскую кинокомедию. Потом отправился в свою роту, хотел написать письмо родным. Около казармы к нему подошел знакомый солдат и заговорщицким тоном тихо сказал: «Хочешь развлечься с женщиной?» Он кивнул головой. Пошли в каптерку, где перед ним предстала пикантная картина: на мешках с бельем лежала обнаженная пьяная девица. Ноги ее были разбросаны, и она приглашала «подарить ей любовь». Это была девица из клуба. Глядя на ее фигуру и прыщавую кожу, ему стало противно, и он ушел. Среди солдат нашлись любители «свободной любви», которые на проверке перед сном хвастались своей «мужской силой». Утром следующего дня пять человек отправились в госпиталь лечиться от венерического заболевания. Самое интересное, что эту девицу никто не приглашал в клуб на танцы. Откуда она взялась и куда, потом делась? Осталось под завесой тайны.

Этот случай его сильно напугал. Подцепить от женщины венерическое заболевание, а потом лечиться, не очень хотелось! В его жизни уже были неприятности с девушками. Хотел жениться на своей школьной подруге, дружили с пятого класса. Перед свадьбой не вовремя посетил ее и увидел, как она развлекается с другим парнем. Пришлось расстаться. После этого случая, к женщинам стал относиться очень и очень осторожно.

Сна все не было, а воспоминания текли, как вода в ручье.

После Армии вернулся домой. Сестра успела выйти замуж и окончить первый курс юридического института. Жила у своего мужа. Его мать в одиночестве «прозябала» в двухкомнатной квартире. После его появления она часто намекала сыну, что пора жениться. На эти намеки он либо отшучивался, либо говорил, что хочет сначала окончить институт – не век же ему слесарить в мастерской? Она с ним соглашалась.