Читаем Трудный путь к диалогу полностью

[13] В частности, первый опыт перевода Авесты на французский язык принадлежит Анкетилю Дюперону (1771); первый руссский перевод "Бхагавадгитьг" (с англ. перевода) был издан Н. Новиковым в Москве (1788); первый английский перевод законов Ману был издан Уильямом Джонсом в 1790 г.

[14] Бродов В. Индийская философия нового времени. М., 1967, с. 78 и сл., 126 и сл., 140 и сл.; Костюченко В. Интегральная Веданта. М.. 1970; его же. Вивекананда. М., 1977.

[15] Впрочем, процесс: этим не исчерпывался. Отметим хотя бы влияние на японских писателей творчества Ф. М. Достоевского.

[16] Данилевский Н. Россия и Европа СПб., 1889, с. 82 (цит. по 4-му изд. 1-е вышло в 1869 г.). Основн. лит-ру по Данилевскому см. в Философском энциклопедическом словаре (М., 1983).

[17] В русском переводе вышел лишь первый том книги Шпенглера (неполн. пер. 1922 и полн. 1923), а также заключительная глава 2-го тома (Деньги и машина. Пг., 1922).

[18] Освальд Шпенглер и "Закат Европы". М., 1922. В сборник вошли статьи Н. А. Бердяева, Я. М. Букшпана, Ф. А. Ступуна и С. Л. Франка. В том же году была издана брошюра искусствоведа В. Н. Лазарева "Освальд Шпенглер и его взгляды на искусство" (М., 1922), содержащая характеристику историософских идей "Заката Европы".

[19] Указ. сборник, с. 42-43.

[20] Татиан. Речь против эллинов, 12; Тертуллиан. Послание к Скапуле, Африканскому проконсулу, 2.

[21] См. Рашковский Е. Востоковедная проблематика в культурно-исторической концепции А. Дж. Тойнби. М., 1979.

[22] Татиан. Речь против эллинов, 12; Тертуллиан. Послание к Скапуле, Африканскому проконсулу, 2.

[23] Деяние 17. О ветхозаветных "святых язычниках" см.: J. Danielou. Los saints Paiens de'Ancien Testament. Paris, 1956.

[24] Первый имел особо важное значение для патристики и византийской православной мысли, а второй - для западной средневековой схоластики. Впрочем, и Византия не прошла мимо Аристотеля. Его идеи были использованы в трудах Иоанна Дамаскина. Примечательно, что образы дохристианских мыслителей встречаются в средневековой церковной живописи (в Византии, Древней Руси и на Западе). Что касается связи "Повести о Варлааме и Иоасафе", известной в Византии, Древней Руси и Грузии, с буддийскими источниками, то вопрос этот остается дискуссионным. Многие исследователи не сомневаются, что легенда о юности Будды была прототипом для "Повести", но разработана и другая концепция, согласно которой, напротив, в индийской легенде отобразился общевосточный бродячий сюжет. См. Повесть о Варлааме и Иоасафе. Подготовка текста, исследование и комментарий И. Н. Лебедевой. Л., 1985.

[25] См.: Соловьев Вл. Мифологический процесс в древнем язычестве. Собр. соч., 2-е изд., т. I.

[26] Соловьев Вл. Собр. соч., т. I, с. 151.

[27] Письма Владимира Сергеевича Соловьева, СПб., т. III, с. 105.

[28] Соловьев Вл. Собр. соч., т. 3, с. 86.

[29] Там же, с. 37.

[30] Указ. соч., с. 48. Соловьев принял теорию Шеллинга, согласно которой началом всего религиозно-исторического развития был первичный монотеизм. Однако этот монотеизм рассматривался им не столько как стадия религиозной истории, сколько как ее прелюдия. Позднее Э. Лэнг (1844-1912) и В. Шмидт (1880-1954) искали подтверждения концепции прамонотеизма в данных этнографии (А. Lang. The Making of Religion. London, 1898; P. W. Schmidt. Der Ursprung der Gottesidee. Munster. 1912-1955, B. 1-12). Но эмпирически удалось лишь установить наличие у "первобытных" народов понятия о Высшем Существе.

[31] Там же, т. 4, с. 363.

[32] Указ. соч., т. 3, с. 80.

[33] Там же, т. 3, с 167.

[34] Бердяев Н. Философия свободного духа. Париж, 1928, ч. I, с. 135.

[35] Бердяев Н. Наука о религии и христианская апологетика. - Путь. Париж, 1927, 6, с. 57-58.

[36] Бердяев Н. Философия свободного духа, ч. 2, с. 115.

[37] Бердяев Н. Смысл истории. Берлин, 1923, с. 39.

[38] Там же, с. 37. В наши дни развитие этой концепции мы находим в работе С. С. Аверинцева. См., напр., его "Поэтику ранневизантийской литературы" (М., 1977, с. 84 и сл.).

[39] Бердяев Н. Философия свободы. М., 1911, с. 169.

[40] Бердяев Н. Опыт эсхатологической метафизики. Париж, 1947, с. 213.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука
Афонские рассказы
Афонские рассказы

«Вообще-то к жизни трудно привыкнуть. Можно привыкнуть к порядку и беспорядку, к счастью и страданию, к монашеству и браку, ко множеству вещей и их отсутствию, к плохим и хорошим людям, к роскоши и простоте, к праведности и нечестивости, к молитве и празднословию, к добру и ко злу. Короче говоря, человек такое существо, что привыкает буквально ко всему, кроме самой жизни».В непринужденной манере, лишенной елея и поучений, Сергей Сенькин, не понаслышке знающий, чем живут монахи и подвижники, рассказывает о «своем» Афоне. Об этой уникальной «монашеской республике», некоем сообществе святых и праведников, нерадивых монахов, паломников, рабочих, праздношатающихся верхоглядов и ищущих истину, добровольных нищих и даже воров и преступников, которое открывается с неожиданной стороны и оставляет по прочтении светлое чувство сопричастности древней и глубокой монашеской традиции.Наполненная любовью и тонким знанием быта святогорцев, книга будет интересна и воцерковленному читателю, и только начинающему интересоваться православием неофиту.

Станислав Леонидович Сенькин

Проза / Религия, религиозная литература / Проза прочее