Трудный путь к себе

– Шевельнешься убью – она бы закричала, но мы обе слышим тихий скрипучий смех императора. Его седые волосы довольно красиво подстрижены, усы и борода ухожены, его светло голубые глаза пристально осматривают меня. Несмотря на усталый вид, он все еще красив. Высокий лоб, орлиный нос и тонкие губы. Хотя только для тех, кто не знаком с ним лично.

– Кали Элла, даже я не ожидал от тебя такой дерзости

Что это? Гордость в его голосе или у меня крыша поехала

– Ты так настойчиво звал меня, как же я могла не прийти? – я приседаю в насмешливом реверансе – Ты всегда был мастером красивых приглашений

Он вновь смеется, но быстро закашливается. Служанка подает ему воды опасливо поглядывая в мою сторону.

– Кто привел тебя ко мне?

– Ты ослеп? – служанка ахает от страха, как смею я так говорить с самим императором. Смею! – Я пришла сама

– У тебя всегда было больше храбрости чем у всех моих советников вместе взятых…

Он вновь кашляет

– А теперь скажи мне дорогой муженек, назови мне хоть одну причину почему я не должна убить тебя прямо сейчас?

– Я и так умираю, можешь сделать мне одолжение и закончить мои муки.

Снова эта улыбка, презрительная и бесконечно злая. Он всегда так улыбался, когда запирал меня на годы в клетке. Так вот зачем я ему понадобилась. Помочь ему последний раз.

– Ну нет, старый ты ублюдок, я не доставлю тебе такого удовольствия. Я буду наблюдать за всеми твоими муками, пока ты не испустишь дух

Заслышав торопливые шаги в коридоре, я иду к потайному ходу.

– Кали Элла, – он хрипит, протягивая мне руку, – тебя никто не тронет. Выполни последнюю волю мужа. Останься

– Тебе придется прожить еще тысячу лет, чтобы я пришла выполнять твои просьбы, старик

В комнату врывается охрана, но за мной уже закрылись двери. Быстро насколько могу я двигаюсь в темноте доверяя своей памяти и вот когда мелькает впереди свет луны у входа, звук стали рассекающий воздух заставляет меня остановится. Холодный метал прижат к горлу, меня переиграли. Со всех сторон потайного коридора мелькают факелы, они все ближе. И вот я уже могу увидеть своего пленителен, к моему удивлению, это малыш Сэм. Он пристально следит чтобы я не двигалась, его глаза полны тьмы, значит успел восстановиться. Я даже позволяю себе усмехнуться. Кто бы мог подумать, что моим единственным добрым делом мне же и воздастся.

Пока мне скручивают руки, мои мысли далеко уносят меня. Лет этак триста назад после очередного освобождения я вышла в сад. После четырех одинаковых стен мне хотелось видеть небо и цветы и просто наслаждаться свободой. Я категорически игнорировала все что происходило вне моего желания отдохнуть. Но свист кнута, рассекающего воздух и крики ребенка понесли меня на звук вне моей силы сопротивления. На поляне в лесу рыдала служанка, а кнут раз за разом разрывая одежду и плоть избивал юношу, в стадии взросления. Мой и без того ненавистный муж наносил удар за ударом хлыстом, повторяя

– Слабак, ты должен был убить ее.

Свист раздается снова и прежде, чем я что-то успеваю подумать уже стою посреди поляны, между мужем и ребенком держа в руках конец хлыста. Лицо мужа багровеет от гнева.

– Как ты посмела вмешаться!

Я хватаю хлыст сильнее и вырываю его из рук императора. Перехватываю рукоять и замахиваюсь ударить в ответ. Удар получает охранник, позже ставший советником… Бижель. А меня скручивают и уводят. Позже я ни раз пожалела о своей слабости. Привязав мои руки к двум столбам, муж несколько дней избивал меня тем же кнутом. А после бросил в темницу на целых сто лет. Я усвоила этот урок. НИКОГДА не помогать слабым без своей выгоды.

Меня ведут в мои же комнаты, это странно, те немногие года что я в них жила были почти чудесными. Серый с красными жилками мрамор на полу, золотые обои, фонтан в передней, большая кровать на резных ножках, гардеробная комната за ней ванна в синих тонах. Годы в бегах научили мирится с душем, но ванна с ароматическими маслами и руки массажистки, такого не найти в мире людей. Я все еще связана, но понимаю, что с удовольствием вдыхаю ароматы горящих свечей и теплоту камина. Оборачиваюсь на звук стали выходящей из ножен.

– Ты останешься здесь, до приказа императора, – малыш Сэм тот самый спасенный мною юноша, сверлит меня взглядом держа в руке нож. – не пытайся сбежать – он разрезает веревки на моих запястьях слегка касаясь кожи. Интересное ощущение, кожу покалывает как от электричества, я упрямо игнорирую его. Растирая руки направляюсь к кровати

– Пусть наполнят мне ванну – говорю, не оборачиваясь и падаю на кровать. Какое-то время он стоит на том же месте, но потом сдается и уходит. Примерно через полчаса приносят воду, и я окунаюсь в блаженство императорской жизни. А что, раз нет возможности исправить ситуацию расслабься и получи удовольствие. Под умелыми руками массажистов я наконец засыпаю. Сквозь сон я чувствую, как меня поднимают и переносят на кровать, а после укрывают пуховым одеялом.

Утро начинается с голоса служанки, что пришла меня разбудить.