Трудоголик

Теперь всё становилось на свои места. Признаться, мне первый раз стало по-настоящему страшно. Страшно, потому что я понял, что по-настоящему уязвим. Я понял, что за враг преследовал меня в том сне — он был не каким-то прокаченным Сеяным старших поколений, он был точно таким же, как и я — одним из сотни Первых, при этом наверняка освоивший за тридцать лет куда больше навыков, чем я сам.

— Кто он?

— Ты напуган! — почти обрадовалась Рина.

— Ну, почему же. Просто думаю. Логично, что он работает на дом Теодоры. Раз второго проснувшегося, то есть меня, нанял Халиб.

Она поёжилась в коконе. Мне стало интересно — она до сих пор не попросила себя развязать, как будто ей даже нравилось так лежать.

— Не факт, не факт. Ты пока плохо знаешь Халиба, как я уже сказала. Собрать два туза в рукаве — вполне его тактика. Либо — вообще, этот парень работают на Грань.

— Как хоть зовут?

— Богдан. Богдан РОстовский, — она сделала ударение на первом слоге.

— РостОвский, видимо?

— Не исключено.

Я мельком подумал — у Первых, что, получается, клички по местам рождения? «Станислав Южноуральский» как-то не очень звучало. В принципе, миниимальный объём информации я уже получил, но развязывать всё ещё никто меня не просил, поэтому я продолжил диалог.

— Что ты о нём знаешь?

— Убил как минимум трёх Сеяных. Вообще. Совсем убил. Ты, наверное, уже примерно понимаешь, что это очень тяжело, почти невозможно?

— Понимаю, — я кивнул.

— За всю историю наберётся пара десятков таких случаев, если не меньше, и большинство — во младенчестве. Возможно, он убил и больше. Возможно, убил кого-то из Спящих.

Она внимательно смотрела на меня, видимо, следя за реакцией. Мне захотелось спросить у неё фото, но я понимал, что это потребует развязать руки. А что будет после — оставалось только догадываться. Поэтому я решил сменить тему.

— Говоришь, ты в Комиссии. Где Первые?

В её глазах блеснул безумный огонёк.

— Их нет на Планетах. Космос большой, знаешь ли. Насколько я знаю, они затеяли какую-то гигантскую стройку. Где-то не сильно далеко, ближайшие звёздные системы, кажется. И увели туда примерно десять процента всех Сеяных со всех планет. И почти половину Старших, вплоть до четвёртого.

— Давно?

— Уже целый век строят. Почему, собственно, такая нехватка хозяев Дворцов.

— Отлично. А Игорь… ты говорила про какого-то Игоря?

И меня словно током прошибло после своих же слов.

… Я последний раз в жизни пью кофе, глядя на промозглый тротуар улицы Рубинштейна за окошком кофейни.

— Игорь? Ты говорила про какого-то Игоря? Типа, ругать будет, если задержишься.

Инга на миг меняется в лице, не то хмурится, не то морщится.

— Это… наш начальник департамента безопасности. У нас с ним небольшие разногласия. В целом — он хороший, просто принципиальный. За временем очень следит.

— Серьёзно⁈ Вроде же это не обязанности безопасника. У вас прямо всё так сурово, что чекают, сколько вы отработали? Типа, снимки экрана, эффективность труда, как на военных заводах?

— Да нет, Стась, я про упущенное время. По жизни, не по работе. — Взгляд у Инги холодный, даже какой-то злой, исподлобья. — У нас один парень… и одна девушка никак семью заводить не собирались. В одном отдела работают. А у нас же обязательное условие, все только женатые!

— Ну да, рабочая виза же, Кипр, лучше женатым. Погоди, и прямо?… Поженил? Насильно?

— Ага. А ты вот всё никак не решился… Не решаешься, то есть! То к одной, то к другой, я ж видела этих девиц — не твои они. Не твои.

Она говорит это так проникновенно, так пристально глядя в глаза, что у меня мурашки бежат по спине. Меня даже не пугает резкая смена в разговоре — мне кажется, что она видит меня насквозь, словно лезет в сознание.