Трудоустройство

— Так что там у Елизаветы? Почему она не в Константинополе?

Пётр безмятежно махнул рукой.

— Это наша внутренняя шутка. У Николая есть два старших брата. Естественно, они выше его в порядке наследования, но сейчас оба служат в войсках, и потому временно не могут быть наследниками. В смысле старший, тёзка твой, на флоте помощником адмирала, а средний, Кесарь, где-то там генералом в войсках, восстания подавляет. И оба они — дети первой жены Дмитрия, немки, умершей от болезни. А Николай от второй, нашей, из князей Демичевых, и воспитывался он здесь. Они с Лизой росли вместе. А когда подросли, Николай возьми и позови её под венец. А она возьми и согласись. То, что они друзья близкие, мы все знали. Но чтобы так… Сильно они нас удивили тогда.

Иван хмыкнул. Хотя он и не скучал по придворной московской жизни, но наблюдать за ней со стороны было даже забавно.

— Понятно в общих чертах. Хотя и Великая Княгиня — это не баран чихнул.

— Ей так не скажи только, — фыркнул Пётр, — У них с Николаем всё вроде серьёзно. Можно только позавидовать и порадоваться. Сам, наверное, понимаешь, как у нас сложно с искренними чувствами.

Иван важно покивал, что да, завидует, исключительно белой завистью, и радуется, конечно же.

— Последний вопрос…

— Чего не обручились ещё? — угадал собеседник. — А вот когда с Николая статус наследника снимут, тогда и обручатся.

Бобров мысленно хмыкнул. Долго он прожил практически на другом краю света, успел отвыкнуть от совершенно иной жизни. Из азиатских драконов только в Поднебесной вообще существовала такая штука, как Императорский Двор. Когда бешеные китайские практики сначала возвысили династию Сун, покорив для неё всё, что только можно было покорить, от Урала и на восток, не сумев сладить только с индусами, Китай на целое десятилетие стал самым крупным государством мира. Но потом эти же практики, вернувшиеся с войн и жаждущие новых приключений, своими бесконечными битвами обрушили и династию Сун, и весь Китай, разорвав его на мелкие княжества, в конце концов, выродившиеся. Но династия Сун не исчезла. Её остатки убрались по морю в Японию, где породнились с родом Тайра, и возродили Поднебесную Империю. О том, что творится в городе-дворце Киото, за пределами островов мало кто знает. В том же Чосоне кланы отбросили всю дворянскую атрибутику, сосредоточившись на деньгах и промышленности.

Вернулась Лиза.

— Идём? — спросила успевшая прихорошиться девушка.

Мрачные охранники на входе в закрытый зал очень выразительно посмотрели на Ивана, но ничего предъявлять, естественно, не стали. Компания вошла в игровой зал, и за их спинами закрылись двери, отрезав звуки музыки и крики с танцпола.

Здесь тоже играла музыка, тихая, создающая ненавязчивый фон. Столов оказалось не так уж и много, всего десяток. Они прятались в отдельных полу комнатах по разным сторонам зала, чтобы игроки не мешали друг другу. По центру бар, сплошной стеной разделявший зал надвое. Некоторые столы, похоже, пустовали, а пара было закрыта ширмой.

— Сюда. Я знаю, у кого есть наличность, — Лиза потянула своих спутников за собой.

За одним из столов шло развлечение, подходившее к концу. За столом сидели четверо молодых людей, каждый из которых являлся практически эталоном к словосочетанию: «мажористый засранец». А центральный тянул на почётное дополнение: «Злобный мажористый засранец». И эта четвёрка только что до нитки обобрала какого-то бедолагу. И, увидев этого бедолагу, Лиза внутренне напряглась, что отметил Зевс, но тут же расслабилась.

— Василий, — мямлил проигравший, парень лет двадцати трёх — двадцати пяти, темноволосый и узкоплечий. — Я могу принести деньги.

Но центральный отрицательно покачал головой:

— Я не для того тратил на тебя своё время, чтобы ждать денег. Нет, штаны на стол.

Лиза притормозила, давая представлению завершиться.

Проигравший парнишка весь задрожал, но требование выполнил. Стянул брюки, обнажая худые волосатые ноги, оставшись в семейных трусах, и положил их на край стола.

— Отлично. А теперь пошёл! — кивнул Василий и тут же толкнул локтем соседа. — Записывай.

Тот с готовностью вытащил телефон и последовал за проигравшим куда-то вглубь зала. Через несколько секунд там раздался дружный женский смех. Два друга Василия рассмеялись, и один из них сказал второму:

— Мне никогда это не надоест.

Однако сам Василий довольным не выглядел, скорее уж наоборот. И, увидев Лизу, на миг стал её мрачнее. Сама девушка с осуждением покачала головой и подошла к столу.

— Времена идут, а твои шутки всё не меняются, — без приветствия бросила она.

— Лиза! — добродушно кивнул ей Василий. — Ну а что делать? Ни на что большее он негоден. А заставить проиграть родительское поместье? Это будет слишком жестоко по отношению к его сёстрам.

Девушка была вынуждена согласиться.

— Да, девочки этого не заслужили. Я только не понимаю, почему его вообще пускают сюда.

Василий развёл руками:

— Здесь с ним не играют на деньги. По крайней мере, не дают проиграть больше, чем полтинник за заход. Больше нельзя — меня не поймут. Меньше тоже — он не успокоится и пойдёт искать другое место.