Трудовые будни космических пиратов

Им понадобилось от силы двадцать секунд, чтобы определить, что сигнал с большей долей вероятности исходит как раз со стороны того самого скопления метеоритов.

– Курс, – только и приказал капитан, услышав это.

Сомнений в том, что надо все бросать и идти на помощь, не возникало. Космос слишком велик, и даже в самых оживленных секторах может пройти от нескольких часов до нескольких суток прежде, чем сигнал бедствия будет принят и расшифрован. И даже при самых благоприятных обстоятельствах помощь может опоздать – слишком велики расстояния, слишком редки встречи с теми, кто может помочь. В девяти случаях из десяти спасатели, отозвавшиеся на призыв о помощи, находили уже мертвые корабли и погибших в ожидании спасения членов экипажа – даже в тех случаях, когда люди успевали добраться до скафандров глубокой защиты. Ибо ни один из них не обеспечивал организм обогревом и питанием дольше, чем на двести часов. А спасательные шлюпки действенны только в тех случаях, когда в прямой видимости от потерпевшего крушение корабля находится планета, окруженная атмосферой. Иначе шлюпка может стать могилой, хотя смерть в нее придет позже – часов через триста.

Все это прописные истины, которые вдалбливают каждому пилоту в каждой навигаторской школе с первых дней. Что космос жесток, что он не прощает ошибок, что шансы на выживание при аварии стремятся к нулю и что надо, во-первых, изо всех сил стараться не допустить аварий, а во-вторых, в случае чего, бросать все и мчаться на помощь. Ибо, несмотря на то, что человечество колонизировало и подстроило под себя больше двух сотен планет, не считая тех, которые только находятся в процессе освоения, в масштабах даже одной Галактики это – капля в море.

– Мы идем на помощь? – подал голос Курт.

– Да. Курс?

– Готов, – навигатор перекинул Полу новый вариант их трассы, проходящий теперь впритирку к скоплению метеоритов.

– Но это… это невозможно! – мигом запаниковал карго. – Мы же отклоняемся! У нас есть цель… Мы на работе!

– А люди в беде. И потом…

Пол оборвал сам себя, чувствуя, что зря оправдывается перед подчиненным, и вместо него это сделал Шушера:

– Отклонение всего полтора градуса, предварительная потеря времени-пространства меньше половины стандарт-часа. Каков у нас резерв?

Вопрос был адресован непосредственно Курту, и тот переменился в лице:

– Н-ну это… примерно…э-э…

– Вот когда выяснишь точно, тогда вернешься и доложишь! – рявкнул Шушера и уже другим тоном торопливо добавил: – Да, кэп?

– Да, – кивнул Пол. – Выполнить и доложить.

Курт его раздражал. Нет, конечно, дело свое он знает, но уж больно любит панику разводить. Хуже женщины, право слово! Если бы экипажи подбирались по половому признаку, Пол вовсе предпочел бы общество одних женщин. По крайней мере, их истерики происходят от природы, а потому естественны.

Тем не менее, карго убрался проверять груз, а Пол включил общую связь.

– Внимание всему экипажу. Мы получили сигнал бедствия и идем на помощь. Юмбе и Томбе – полная готовность!.. Док, к тебе это тоже относится. Остальным занять места согласно штатному расписанию!

Впоследствие он не раз и не два укорял себя за то, что забыл включить в этот список стрелка Кир-Пу.

В кабине царил маскировочный полумрак, и потому все невольно затаили дыхание и старались как можно меньше шевелиться.

– Есть ответочка!

На экране появилась и запульсировала алая точка.

Юлий почувствовал, как вспотели ладони.

– Тип? Расстояние? Координаты?

– Тип «комета»… старая модель, – Джек колдовал над пультом, – расстояние… примерно двенадцать астр… идет на сближение… Отвечать?

– Да.

В эфир полетела заранее сляпанная заготовка:

– Говорит исследовательское судно «Бабочка». Потерпели крушение. Столкновение с метеоритом… выведены из строя оба двигателя… утечка кислорода… разгерметизирован второй отсек…есть пострадавшие… Говорит исследовательское судно «Бабочка». Потерпели крушение. Столкновение с метеоритом…

– Надо было побольше помех вставить, – покачал головой Юлий.

– И так сойдет, – отмахнулся Джек.

– Тихо! – связист Рекс поднял два пальца. – Есть ответ!

– Говорит транспортное судно «Комета-Прим». Сколько у вас кислорода?

Троица у пульта переглянулась. Юлий показал растопыренную пятерню.

– Часов на пять, – по-своему понял его Рекс.

Юлий страдальчески поморщился. «Одна пятая объема!» – старательно шевеля губами, попытался просигналить он.

– Наверное… я не знаю… – попытался выкрутиться Рекс.

– Кто на связи? – через пару минут прилетел ответ. Джек выразительно провел ребром ладони поперек горла, украшенного татуировкой.

– Я… стюард, – соврал Рекс. – Я… кажется, я один… пилот, он… без сознания. Я не могу его привести в чувство, а док, – Юлий кивал на каждое его слово, и связист продолжал уже без запинки, – их заблокировало… там… на той стороне… Я не знаю, живы ли они. Внутренняя связь… она заблокирована…

– Сколько всего человек на борту?

– Э-э…пятеро… было. Мы тут вдвоем, а остальные…

– Держись, стюард. Мы идем!

Юлий и Джек молча обменялись приветственными жестами.

– Ага, – кивнул Рекс. – Я держусь…

Подмигнув связисту, Юлий встал, передернул затвор автомата.