Труды

Мы порой ставим себе вопрос о том, в какой Церкви Бог присутствует в большей полноте или меньшей, в какой Церкви, среди каких людей Его нет. Я хочу вам дать три примера из житий святых. Первый пример – рассказ о священнике святой жизни, чистого сердца, но который был научен христианской вере еретиками и поэтому кое в чем или во многом отходил от истинной веры, от истины. Как-то пришел к нему в храм подвижник из пустыни, послушал его и сказал: «Знаешь, ты исповедуешь ересь, это неправда о Боге, неправда о человеке, неправда обо всем!» И тот ему говорит: «Как это возможно? Каждый раз, когда я совершаю Божественную литургию, со мной сослужит ангел. Он не мог бы сослужить с еретиком». – «Этого я не знаю, – говорит подвижник, – но знаю, что твои взгляды еретические. Спроси его». И в следующий раз священник, совершая Божественную литургию, остановился и обратился к ангелу с вопросом: «Еретик я или нет?» – «Да!» – «Как же ты можешь со мной сослужить?» – «Бог мне велел при тебе быть и сослужить тебе ради чистоты сердца, которая в тебе есть». И священник обратился снова к ангелу: «Но неужели ты не мог меня предупредить?» – «Нет, тебя должен был предупредить твой собрат по человечеству, проявить к тебе спасающую любовь». Мы видим из этого рассказа, насколько Бог близок чистому сердцу, как Его не могло остановить даже замешательство ума, лишь бы были чисты жизнь, сердце и устремленность.

Есть другой рассказ – как человек пришел в храм креститься и его крестил священник-еретик. Кто-то узнал об этом и сказал крещенному: «Ведь это ужасно! Тебя крестил еретик, ты даже христианином в полном смысле не стал!» Они пошли в храм, встретили еретика-священника, и второй человек спрашивает своего друга: «Этот тебя крестил?» – «Нет, меня крестило светоносное существо, а этого во время моего крещения два темных существа держали в углу, связанным».

Еще один пример уже изумительной чистоты. Несколько детей, побывав в храме, как часто бывает, захотели сами изобразить то, что там видели. Они собрались в поле, сложили из камней престол, принесли хлеба и немножко вина и стали молиться. Молиться, конечно, не словами богослужения, которых они наизусть не знали, но молиться Богу: Ты обещал, что снизойдешь, что этот хлеб станет Твоим Телом, это вино станет Твоей Кровью. Господи, приди, приди к нам! И вдруг молния упала, и они увидели, что хлеб стал Телом Христовым и вино – Кровью Христовой. Они в ужасе побежали в город рассказать о случившемся. И местный епископ вышел со всем своим клиром и принес в храм Святые Дары, которые по чистоте сердца детей были освящены Святым Духом.

Я вас оставлю с этим, потому что в следующий раз хочу вернуться к вопросу о пределах Церкви и к тому, что мы думаем о том мире, который не приобщен Церкви. Я совсем не предполагал сегодня провести эту беседу так, я думал о другом, но меня унесло – не вдохновение, а желание поделиться с вами чем-то, что мне страшно дорого, для меня важно. Вы уж привыкли, вероятно, меня терпеть, какой я есть, потерпите!

Помолчим немножко, помолимся и разойдемся по домам и, надеюсь, унесем в сердцах наших теплоту, взаимную любовь, посмотрим друг на друга, увидим друг друга. И когда вернемся и встретимся вновь, попробуем друг друга узнать, а не просто подумать: где-то я его встречал, кто же это может быть? откуда он взялся?

Продолжая беседы о Церкви, я хочу остановиться на одном пункте, относящемся к разделению христиан, и обратить ваше внимание на статью, которую еще в 1920 году написал митрополит Антоний Храповицкий, один из самых «традиционных» и строгих православных богословов нашего времени. Ему был поставлен вопрос об отношении православия к инославию вообще, в частности к Англиканской Церкви, и он написал статью, замечательную тем, что он говорит, и замечательную тем, что она была написана именно им, человеком бескомпромиссным, совершенно прямым.