Читаем Труды по античной истории полностью

Анализ труда Павсания как исторического источника был дан Чистяковым в его кандидатской диссертации и во многих статьях.

Статьи, помещенные в сборник, представляют основные интересы Г.П.Чистякова, связанные с Античностью: это мифология, всегда бывшая предметом размышлений о. Георгия, это античное искусство, об увлечении которым уже упоминалось, это роль классической филологии в гуманитарном образовании, это, наконец, поэзия. О последней следует сказать особо.

Г.П.Чистяков был большим знатоком и глубоким ценителем поэзии, огромное количество стихов знал наизусть. Это и русская поэзия – от Ломоносова до Серебряного века, – и французская поэзия, и итальянцы – прежде всего Данте, о котором Г.П.Чистяков много писал, и конечно же античная поэзия (тут любимейшим поэтом о. Георгия был Гораций).

Г.П.Чистяков был историком по образованию да во многом и по призванию, и филологом – то есть любителем, почитателем слова. И эта любовь к слову, любовь к словесности выражалась и в том, какое значение он придавал языку и стилю своих работ, включая научные, и тому, какое место в его деятельности занимали переводы античных авторов (Павсаний, Плутарх, Полемон, Тит Ливий).

В состав сборника наряду с Павсанием включены переводы из Плутарха. И это не случайно. Плутарх относился к числу любимых греческих авторов о. Георгия.

Читатель должен иметь в виду, что большинство текстов, включенных в сборник, были написаны в 1970–1980-е годы, и Г.П.Чистяков позднее к ним не возвращался. Конечно, за прошедшие десятилетия появилось много трудов, посвященных как Фукидиду, так и Павсанию, в которых представлены новые подходы к этим авторам. Однако труды Чистякова по античной истории представляют далеко не только исторический интерес. Мы надеемся, что данная книга явится подлинным подарком и для почитателей о. Георгия, и для всех интересующихся античной историей и античной литературой.

Николай Витальевич Шабуров,

профессор, руководитель

Учебно-научного центра изучения религий

Российского государственного гуманитарного университета

<p>Фукидид и его источники по истории Аттики</p><p>(До начала Пелопоннесской войны)</p><p>Введение</p>

Оценивая практически любого античного автора и его произведения как исторический источник, наука сталкивается с вопросом о том, откуда почерпнуты сообщаемые им сведения, то есть что служило ему источниками, что особенно важно применительно к представителям античной историографии. Важность этого вопроса не исчерпывается установлением на его базе достоверности изучаемого материала, которое является лишь первым результатом источниковедческого исследования; источниковедческий анализ дает возможность выявить особенности композиции произведения, принципы отбора и подачи материала, которыми руководствовался автор, а следовательно, методику его работы, особенности мировоззрения и саму сущность произведения в целом или какой-либо его части, которая далеко не всегда разъясняется автором и правильно понимается комментаторами.

Применительно к Диодору этот вопрос был поставлен и достаточно подробно разработан еще в XVIII веке К.Г.Гейне[1], работа которого лежит в основе той большой литературы, которая посвящена теперь этому вопросу. Источники Геродота анализировались неоднократно, с большой полнотой вопрос о них был раскрыт А.Гутшмидом[2], а впоследствии детально разработан Ф.Якоби в его труде, опубликованном в Real-Encyklopädie von Pauly-Wissowa-Kroll.

С Фукидидом, однако, дело обстоит несколько иначе, несмотря на то что он является одним из самых изученных античных авторов. Вообще вопрос о его источниках долгое время не ставился, чему способствовали два следующих обстоятельства:

1) Фукидид никогда не указывает на свои источники;

2) логическая непрерывность его сочинения, являющаяся основным следствием софистической культуры, весьма осложняет их определение.

Перейти на страницу:

Все книги серии Humanitas

Индивид и социум на средневековом Западе
Индивид и социум на средневековом Западе

Современные исследования по исторической антропологии и истории ментальностей, как правило, оставляют вне поля своего внимания человеческого индивида. В тех же случаях, когда историки обсуждают вопрос о личности в Средние века, их подход остается элитарным и эволюционистским: их интересуют исключительно выдающиеся деятели эпохи, и они рассматривают вопрос о том, как постепенно, по мере приближения к Новому времени, развиваются личность и индивидуализм. В противоположность этим взглядам автор придерживается убеждения, что человеческая личность существовала на протяжении всего Средневековья, обладая, однако, специфическими чертами, которые глубоко отличали ее от личности эпохи Возрождения. Не ограничиваясь характеристикой таких индивидов, как Абеляр, Гвибер Ножанский, Данте или Петрарка, автор стремится выявить черты личностного самосознания, симптомы которых удается обнаружить во всей толще общества. «Архаический индивидуализм» – неотъемлемая черта членов германо-скандинавского социума языческой поры. Утверждение сословно-корпоративного начала в христианскую эпоху и учение о гордыне как самом тяжком из грехов налагали ограничения на проявления индивидуальности. Таким образом, невозможно выстроить картину плавного прогресса личности в изучаемую эпоху.По убеждению автора, именно проблема личности вырисовывается ныне в качестве центральной задачи исторической антропологии.

Арон Яковлевич Гуревич

Культурология
Гуманитарное знание и вызовы времени
Гуманитарное знание и вызовы времени

Проблема гуманитарного знания – в центре внимания конференции, проходившей в ноябре 2013 года в рамках Юбилейной выставки ИНИОН РАН.В данном издании рассматривается комплекс проблем, представленных в докладах отечественных и зарубежных ученых: роль гуманитарного знания в современном мире, специфика гуманитарного знания, миссия и стратегия современной философии, теория и методология когнитивной истории, философский универсализм и многообразие культурных миров, многообразие методов исследования и познания мира человека, миф и реальность русской культуры, проблемы российской интеллигенции. В ходе конференции были намечены основные направления развития гуманитарного знания в современных условиях.

Валерий Ильич Мильдон , Галина Ивановна Зверева , Лев Владимирович Скворцов , Татьяна Николаевна Красавченко , Эльвира Маратовна Спирова

Культурология / Образование и наука

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное