Труды по россиеведению. Выпуск 4

Не менее важно, что новый российский капитализм оказался изначально изуродован родимыми пятнами разбойной приватизации и схемами обхода сумбурной налоговой системы 90-х годов. Это впоследствии сделало его абсолютно уязвимым для уголовного преследования и зависимым от государства, когда последнее оправилось от неразберихи и рьяно вторглось в бизнес через коррупционные каналы. В этом, кстати, сущностное отличие российского капитализма от его европейского (и американского) предшественника. Тот капитализм хотя зачастую и создавался «баронами-разбойниками», но формировался за счет не расхищения государственных активов, а возникновения новых производств, торговли, распродажи феодальной собственности и развала старой системы социально-экономических отношений. На этой базе в течение нескольких столетий сложились новая правовая система и государственно-политическая надстройка.

Вторая ошибка реформаторов 1990-х годов заключалась в том, что, сделав в начале десятилетия огромный шаг вперед в создании демократического государства, плюрализма и всех гражданских свобод, они подстраховались и заложили в Конституцию 1993 г. и государственно-правовую систему мощный авторитарный механизм. Институт президентства поставили над системой разделения властей, процедуру импичмента превратили в профанацию, запутали отношения законодательной и исполнительной властей и способ формирования кабинета министров, лишили законодательную власть контрольных функций, вывели органы выборов и судебную систему из-под контроля парламентов и пр.

Таким образом, реформаторы, среди которых преобладали экономисты, а не историки, философы или политологи, совершили классическую, но фатальную ошибку: сформировали государственную систему под конкретных людей (под Бориса Ельцина и себя самих) и под конъюнктурные задачи проведения любой ценой своей экономической реформы. Они не приняли во внимание те очевидные обстоятельства, что человек слаб, и характер личности может деградировать, особенно под влиянием огромной власти и богатства; одних людей на государственных постах сменят другие, которые используют служебные полномочия в иных политических целях.

Это было неизбежно, особенно если учесть российские традиции, переходный характер экономики и политической системы в 90-е годы. Довольно быстро, уже к середине десятилетия, изменился и сам Борис Ельцин, и состав руководящего эшелона и его советников. А государство из проводника реформы и демократии стало защитником интересов новой постсоветской номенклатуры, возникшей на основе приватизации и финансовой политики 90-х годов за счет и в ущерб реформе и демократии. Избавленное от контроля общества государство погрязло в коррупции и тесно переплелось (в том числе своими правоохранительными и судебными органами) с криминальным миром.

По сравнению с отцами-основателями американского государства, жившими на 200 лет раньше, российские реформаторы оказались профессионально непригодны. Американцы поставили во главу угла государственно-правовые гарантии от человеческих слабостей и пороков (систему сдержек и противовесов), которые исключили тиранию личности и господство бюрократии над обществом. Они придали беспрецедентную устойчивость конституционной системе США, ставшей основой того положения, которое держава заняла в мире во второй половине XX в. и сохранит в обозримом будущем, несмотря на все трудности и проблемы сегодняшней американской жизни.

Наконец, третья ошибка состояла в наивной вере реформаторов в то, что Запад, и прежде всего США, помогут России в ее экономических и политических реформах. За это Москва в первой половине 1990-х годов фактически встала в фарватер американского курса в международных делах (за исключением тех или иных действий на постсоветском пространстве). Однако надежда себя не оправдала. Крупные займы из-за рубежа были в значительной части разворованы чиновниками, а в остальном пошли на реализацию неправильных финансово-экономических реформ и курса макроэкономической стабилизации20, в лучшем случае лишь смягчив их разрушительный эффект. (Исключением была программа американских сенаторов Нанна–Лугара, которая помогла России безопасно передислоцировать и ликвидировать избыточные унаследованные от СССР арсеналы оружия массового уничтожения.) Следование за внешней политикой США ввиду крупных ошибок Вашингтона не принесло России заметных выгод, а в ряде случаев привело к издержкам, которые впоследствии ухудшили ее отношения с Западом. Исключением были достижения, связанные с ядерным разоружением и нераспространением.