Труллион: Аластор-2262

Через некоторое время, по какой-то загадочной негласной взаимной договоренности, те, кому удалось остаться в живых, потихоньку расползлись в разные стороны. Треване вернулись к своему теперь громко причитающему по покойникам сборищу за холмистой грядой. Фаншеры только на несколько мгновений задержались в своем лагере, а затем понуро побрели к выходу из Долины. С фаншерадом было покончено. Великое начинание провалилось.

Несколькими месяцами позднее Коннатиг в разговоре с одним из своих министров упомянул о сражении в Долине Зеленых Призраков.

— Я находился неподалеку и был хорошо проинформирован о ходе событий. Трагическое стечение обстоятельств — вот что я могу сказать об этом.

— Вы никак не могли предотвратить столкновение?

Коннатиг пожал плечами.

— Мог, разумеется, призвать на помощь Гвардию. Я прибегнул к этому в одном довольно похожем на этот случай — с тамархистами на планете Рамнотис — но ничего этим не достиг. Неблагополучное общество напоминает человека, у которого несварение желудка. Стоит ему опорожниться как самочувствие его улучшается.

— И все же — многим пришлось поплатиться жизнью.

На чело Коннатига легла тень.

— Мне нравится атмосфера товарищества, царящая в хорошей пивной, в деревенской гостинице, в припортовой таверне. Я много путешествую по планетам Аластора и повсюду обнаруживаю людей, которых нахожу обаятельными и достойными уважения, людей, которых я люблю. Каждый из пяти триллионов является сам по себе вселенной. Каждый по-своему уникален и незаменим... Бывает, что я нахожу мужчину или женщину, которые мне ненавистны. Я вглядываюсь в их лица и вижу злобность, жестокость, порочность. И тогда я думаю вот что: эти люди в равной степени полезны в общей системе мироустройства. Они выступают в роли тех образцов, сравниваясь с которыми может узнать истинную цену своей добродетели. Жизнь без контрастов все равно, что пища без соли... Как Коннатиг я обязан мыслить в рамках высокой политики. В этом случае я вижу только совокупного человека, лица которого не разобрать, так как в нем совместились пять триллионов лиц. К этому человеку я не испытываю каких-либо чувств. Вот как было со мной и в Долине Зеленых Призраков. Фаншерад ждала печальная судьба с момента его возникновения — чего другого можно было ожидать от такого слабака, как Джуниус Фарфан?

Многие из фаншеров тогда спаслись, но они перестали быть фаншерами. Некоторые сбросили характерные для движения одежды и снова стали обыкновенными триллами. Некоторые переселятся на другие планеты. Кое-кто из них, возможно, даже станет старментером. Несколько упрямцев сохранят привычки фаншеров в своей повседневной жизни. И все, кто участвовал в фаншераде, будут помнить великую мечту своей жизни и будут чувствовать себя обособленно от тех, кто не разделил с ними славы и трагедии.

Глава 20

Глэй заявился на остров Рабендари в рваной и перепачканной одежде, с забинтованной рукой.

— Мне нужно где-то жить, — уныло произнес он. — Здесь, пожалуй, было бы не так уж плохо.

— Во всяком случае, не хуже, чем где-нибудь еще, — ответил ему Глиннес. — Как я полагаю, ты не удосужился принести с собой деньги.

— Деньги? Какие деньги?

— Двенадцать тысяч озолов.

— Нет.

— Жаль. Касагэйв величает сейчас себя лордом Эмблом.

Глэя это нисколько не интересовало. Его охватило полнейшее ко всему безразличие — мир стал серым и унылым.

— Предположим, он на самом деле лорд Эмбл. Это дает ему право на остров?

— Он, похоже, именно так и считает.

Гонг позвал Глиннеса к телефону. На экране появилось лицо Акади.

— О Глиннес! Я очень рад, что застал тебя дома. Мне нужна твоя помощь. Ты можешь немедленно отправиться на Акулий Зуб?

— А почему бы и нет, если вы уплатите обычный мой гонорар.

Акади раздраженно замахал руками.

— Мне сейчас не до шуток. Так ты можешь или нет?

— Ладно, ладно. В чем заключаются ваши трудности?

— Объясню, когда ты прибудешь.

Акади встретил Глиннеса у дверей своего дома и едва ли не рысью повел его в один из кабинетов.

— Позволь познакомить тебя с двумя служащими префектуры, которые настолько введены в заблуждение, что подозревают меня, усталого, жалкого человека в совершении правонарушения. Справа — наш высокоуважаемый шериф Бенко Филидис. Слева — инспектор Люсьен Даль, следователь, тюремщик и оператор прутаншира. Это, джентльмены, мой приятель и сосед Глиннес Халден, которого вы лучше, пожалуй, знаете как грозного правого ударного нападающего «Танхинар».