Truly Madly Deeply (СИ)

Том растерялся. Билл был настроен решительно, а вот его самого снова начали терзать сомнения. Ему совершенно не хотелось причинять боль тому, кого он уже три года почитал как совершенство мироздания. Но и отступать, когда бесценное существо было так близко, да еще и в полной его власти, казалось невозможным. Не зная как поступить, Том опустил взгляд, понимая, что готов смотреть куда угодно, но только не на рассерженного сына мэра. Впрочем, Том недолго рассматривал скудный интерьер комнаты, все-таки прямо перед ним лежал невероятно привлекательный парень, к тому же, из одежды на нем остались только обтягивающие боксеры. И натянутая ткань нисколько не скрывала того факта, что молодое тело отреагировала на предыдущую возню на кровати. Едва заметно усмехнувшись, Том театрально вздохнул, всем своим видом выказывая смирение и готовность прислушаться к мудрым словам собеседника.

- Ладно, - расстроено прикусив губу, Том коротко глянул на настороженного брюнета, - Я тебя отпущу.

Билл едва сумел удержаться от торжествующей улыбки, позволив себе только облегченно выдохнуть и чуть расслабиться.

- Только…

Мысленно чертыхнувшись, Билл снова напрягся, как пружина, и тяжелым взглядом вперился в мнущегося Тома.

- Что? – голос Билла мог заморозить даже кипяток.

- Ты позволишь мне поцеловать тебя? – Том поднял на юношу совершенно несчастный, умоляющий взгляд, полный такой надежды, что отрицательный ответ, уже готовый резко сорваться с губ, так и не был произнесен.

Билл был готов дать себе пинка за то, что засомневался. «Эй, этот псих проник в мою комнату, усыпил меня и уволок в какую-то дыру с целью отодрать по полной программе. И мне его теперь жалко! Я идиот!». Несмотря на внутренний монолог, Билл просто не в состоянии был заставить себя послать этого странного маньяка, так робко поглядывающего на него из-под полуопущенных пушистых ресниц. «Ну, если я ему позволю себя поцеловать, он меня точно отпустит. Да и злить его нельзя» – придумав себе оправдание, Билл успокоился и кивнул Тому, который тут же расцвел, как утренняя роза.

Не веря своему везению, Том склонился к любимому лицу, предвкушая поцелуй, на который ему точно ответят. До желанных губ оставались считанные миллиметры, когда Билл чуть отстранился и подозрительно вгляделся в воодушевленное выражение лица Тома.

- Один вопрос, - Билл пытливо вгляделся в карие глаза своего «похитителя», - Зачем тебе это все нужно?

- Что ты имеешь ввиду? Поцелуй?

- И это тоже, - кивнул брюнет.

- Я уже три года об этом мечтаю, - мягко улыбнулся Том и приник к пораженно приоткрытым губам, не веря, что ему, наконец, удалось прикоснуться к своей мечте вот так, зная, что ласка – подарок, а не кража.

Билл пытался переварить услышанное. Ему даже захотелось отстраниться от Тома, чтобы понять, правильно ли он понял сказанное. «Он уже ТРИ ГОДА в меня влюблен?!» - эта мысль просто не укладывалась в его голове, ведь он никогда даже не обращал особого внимания на этого парня. Том был из тех, кого в школьной среде называют «наблюдателями» - он был всегда как-то сам по себе, одинаково ровно общаясь со всеми, кто с ним когда-либо заговаривал. Билл когда-то заметил для себя, что, очевидно, у Тома есть другая компания, и в друзьях в стенах школы этот его одноклассник не нуждается. А уж когда он появился в их доме, по-деловому обсуждая с его отцом предстоящую работу, Билл уверился, что Трюмперу сверстники неинтересны вообще. Он беседовал с мэром ровно, словно для него статус собеседника вовсе не играл роли. Отец со вниманием выслушал предложения юного компьютерщика и без сомнений дал добро на воплощение всех предложенных усовершенствований. В поведении Тома не было типично подростковой ершистости, он умел вести себя так, чтобы дать понять собеседнику, что он себе цену знает. Билл тогда мысленно восхитился такой уверенностью в себе. Почему-то у юноши возникло ощущение, что Том куда старше того возраста, что указан в его паспорте.