Труп в библиотеке

— Вы сделали и другие распоряжения? — спросил Мэлчетт.

— Разумеется. Некоторую сумму я оставляю Эдуарду, камердинеру. Остаток поровну делится между Марком и Адди.

— Простите, как велик этот остаток?

— Не очень. Затрудняюсь назвать точную цифру: акции все время колеблются. Думаю, что за вычетом налога на наследство и других расходов наберется около десяти тысяч фунтов.

— Ясно.

— Но я вовсе никого не лишаю наследства! Я ведь вам уже сказал, что разделил состояние между детьми, а сам удовольствовался весьма скромной суммой. После трагической катастрофы, чтобы отвлечь себя и занять ум, я погрузился в финансовые операции. В моем лондонском доме специальный телефон соединял спальню с кабинетом, я работал круглыми сутками! Это давало ощущение, что увечье не выбило меня полностью из седла, что я еще сопротивляюсь… — Голос звучал тише, словно он все больше уходил в себя, забыв о слушателях. — И что же? По какой-то иронии судьбы мне во всем везло! На бирже я наживался, любое предприятие имело успех. К чему ни прикасался, все обращалось в золото! Может быть, судьба решила хоть отчасти загладить свою несправедливость? — Его выразительное лицо не могло скрыть глубокого страдания. Лишь с трудом он принудил себя улыбнуться. — Теперь вы видите, что деньги, которые я предназначал Руби, мои и только мои. Я мог с чистой совестью распорядиться ими.

Мэлчетт поспешно вставил:

— Дорогой сэр, мы же не отрицаем этого.

— Благодарю. Но разрешите теперь и мне задать несколько вопросов. Я хочу узнать об этой страшной истории более подробно. Пока что мои сведения ограничиваются тем, что бедную крошку нашли задушенной в каком-то доме, кажется, в тридцати километрах отсюда?

— Совершенно верно. В замке Госсингтон.

Джефферсон нахмурился.

— Госсингтон? Это?..

— Дом полковника Бантри.

— Бантри? Артура Бантри? Но я же с ними знаком! — Мы подружились за границей много лет назад. Никогда не подозревал, что они живут по соседству. Вот так штука!

Начальник полиции поспешно вставил:

— Разве вы не видели его? Он ужинал в «Маджестике» в прошлый вторник.

— Во вторник?.. Нет, мы поздно вернулись в тот вечер. Ездили осматривать Харден — Хид и поужинали по пути.

— Руби Кин не упоминала имени Бантри? — спросил

Мэлчетт.

— Никогда. Едва ли она вообще была с ним знакома. Ее круг ограничивался людьми из театрального мира. — Джефферсон помолчал. — А что говорит сам Бантри по этому поводу?

— Полное недоумение! Вчера вечером он был на собрании консерваторов, а труп обнаружили только утром. Он утверждает, что никогда не видел эту девушку живой.

— Фантастика, — пробормотал Джефферсон. Харпер деликатно кашлянул.

— У вас нет подозрений, кто виновник преступления?

— Ни малейших! — У него на лбу вздулась вена. — Это так бесчеловечно, невероятно. Трудно поверить в реальность происшедшего.

— Возможно, кто-то из ее давних приятелей? Какой-нибудь мужчина, которого она знала прежде, преследовал ее и угрожал?

— Да нет же, ничего подобного. Она рассказала бы мне. У нее никогда не было никаких романов. Это ее собственные слова.

Харпер подумал: «Она могла так говорить, но соответствовало ли это действительности?»

— Во всяком случае, Джози знала бы о тайном преследователе, — добавил, нахмурившись, Конвей. — Она-то что говорит?

— Отрицает такую возможность.

Джефферсон напряженно размышлял.

— Я склоняюсь к мысли о маньяке… Мало логики в том, чтобы пробраться со своей жертвой в чужой дом.

Существуют ненормальные, которые заманивают девушек, даже детей, чтобы безжалостно убить.

— Существовать-то существуют, но в наших краях мы с этим никогда не сталкивались, — заметил Харпер.

— Я мысленно перебрал всех мужчин, которых видел возле Руби, — продолжал Джефферсон. — Тех, кто останавливался в отеле или приезжал ненадолго повеселиться, с кем она танцевала. Все достаточно безобидны. А тесной дружбы у нее ни с кем не было.

Харпер слушал невозмутимо. Джефферсон не уловил мгновенного иронического огонька в его глазах. Начальник полиции подумал — «Все-таки она могла иметь тайного дружка» Однако промолчал Главный констебль подал знак своим спутникам и поднялся:

— Спасибо, мистер Джефферсон. Это пока все, что нас интересовало.

— Вы будете держать меня в курсе следствия?

— Разумеется. Мы еще встретимся с вами.

Когда полицейские ушли, Конвей Джефферсон бессильно откинулся на спинку кресла. Веки его опустились и скрыли яркую голубизну глаз. Он почувствовал себя измученным. И лишь спустя минуту позвал:

— Эдуард!

Из соседней комнаты тотчас появился слуга. Эдуард знал своего хозяина лучше других. Все восхищались его самообладанием, а Эдуард видел минуты слабости, когда Джефферсон чувствовал себя сломленным и опустошенным, беспомощным до предела.

— Вы меня звали, сэр?

— Да, Эдуард. Я хочу вас немедленно отправить в Мелбёрн — Эббэс к мистеру Генри Клиттерингу. Попросите его приехать сегодня. Дело чрезвычайно срочное.

19

Выйдя от Джефферсона, Харпер сказал:

— Не знаю, куда это нас приведет, но повод для убийства отыскался.

— Гм.., пятьдесят тысяч фунтов, не так ли?

— Именно. Убийства совершают и ради меньшего куша.