Труп в оранжерее

Во время поездки я сидел рядом с госпожой Петтигру-Робинсон, открывал и закрывал для нее окно и заботился о ее пакетах. Она припомнила, что когда Ваша сестра будила всех в четверг утром, то постучала сначала в дверь мистера Арбатнота — это обстоятельство показалось ей странным; но на деле, если поразмыслить, это вполне естественно — ведь его комната располагается непосредственно напротив лестницы.

Именно мистер Арбатнот поднял семью Петтигру-Робинсон, и мистер П. немедленно побежал вниз. Миссис П. тогда увидела, что леди Мэри едва стоит на ногах, и попыталась поддержать ее. Ваша сестра оттолкнула ее — грубо, как отметила миссис П., — отклонила «в сильной ярости» все предложения о помощи, помчалась в свою комнату и заперлась там. Миссис Петтигру-Робинсон слушала у двери, «желая удостовериться», как она говорит, «что все в порядке», но, прислушиваясь к ее перемещениям по комнате и хлопанью дверцами шкафов, она заключила, что у нее больше шансов попасть пальцем в пирог, находящийся внизу, и удалилась.

Расскажи мне об этом миссис Марчбэнкс, я допустил бы, что над эпизодом стоит призадуматься, но у меня присутствует сильное ощущение, что, даже умирая, я тем не менее запер бы дверь между собой и миссис Петтигру-Робинсон. Миссис П. была вполне уверена, что у леди Мэри ничего не было в руках. Она была одета как описано в протоколе дознания — в длинное пальто поверх пижамы (спального костюма — по выражению миссис П.), крепкие ботинки и шерстяную шапку и оставалась в этой одежде вплоть до визита доктора. Другое несколько странное обстоятельство: миссис Петтигру-Робинсон (которая проснулась, как вы помните, после 2.00) уверена, что как раз перед тем, как леди Мэри постучала в дверь мистера Арбатнота, она слышала хлопок двери где-то в коридоре. Не знаю, что можно заключить из этого, возможно, ничего существенного, но упоминаю это на всякий случай.