Трущобы Севен-Дайлз

Питт шагнул вперед, Наррэуэй – следом за ним. Вместе они подошли к свидетельской трибуне, где лежал мертвый Тренчард. Обе пули Гаррика попали ему в голову, снеся половину черепной коробки. Последняя глава в истории о египетской резне наконец была завершена. Египет и весь Восток могут спать спокойно.

Наррэуэй на миг отвернулся от тела, затем посмотрел на галерею. Сидевшие там зрители шарахались прочь от лежавшего на полу мертвого Гаррика – все, кроме Веспасии. Не обращая внимания на кровь, которой был вымазан подол ее платья, она опустилась рядом с ним на колени и бережно сложила его руки. На первый взгляд – совершенно бессмысленный жест, который, однако, был знаком уважения, как если бы она внезапно разглядела в нем нечто достойное, а также жалости, которая выше любого осуждения.

На скамье подсудимых Райерсон протянул к Аеше руку и взял ее руку в свою. Пока это было все, что он мог сделать, но этого было достаточно.

– Я позабочусь о том, чтобы Стивену Гаррику был обеспечен надлежащий уход, – тихо сказал Наррэуэй. – Думаю, это наш долг перед его отцом.

Все еще глядя на Веспасию, Питт кивнул.

– Безусловно, – убежденно ответил он. – И Мартин Гарви с готовностью возьмет на себя эту обязанность.

Наррэуэй посмотрел на Райерсона. Питту показалось, что владевшее им напряжение оставило его, как будто он сбросил со своих плеч тяжкий груз.