Трусливая Я и решительный Боха (СИ)

- Оть, да я всего немного помню. Искали, да. Отрядами сновали, да и по одному. А некоторые не возвращались. В последний раз… в последний…

- Девятнадцать лет назад, - оторвал внимание от своих столбиков из цифр Игнас. – К Тюхе ходили. Трое наших и один из степей. Они же сами и наняли его, как поисковика.

- И что? – Бозена осторожно отхлебнула чай. Горячий, но вкусныыый.

- Да что там? Ничего, - авторитетно выдал ей мой секретарь. – Все не вернулись.

- Оть! – всплеснула ручкой ключница. – А я об чём? Пустые хлопоты. Ведь главного они не делают.

- А что там главное?

- А, было так, владетельная госпожа, - Дорота закатила глазки и неожиданно занудно так запела. – Слушайте меня: найдет лишь близкая душа! Та, что от бога и богини главных! Лишь она учует!

И тишина на кухне. А потом все, здесь сидящие, включая странного кота, взглянули на меня…

- Кх-ху!

- Что-то с горлом, - выдали мне дружно (хотя кот не участвовал).

- Угу… А, у меня вопрос: как и откуда камушек целебный появился в этом замке?

- Ну, так, - протянула Отилия, хотя куда ей до Доротиного «пенья». - Стечение обстоятельствами… обстоятельствам… обстоя…

- А каких? – не выдержала я.

Кухарка в тот же миг взбодрилась:

- Громких. Наместник Отакар, - и как-то странно вся зарёй зарделась. – Выпал во время пира из окна. Да ногу левую сломал. Позвали Бонифака. Он что мог, то сделал. А уж потом наместник, испугавшись охрометь достал тот камень из малого тайничка.

- И сказал: «Лечи!» - вступила Дорота. – А сам уснул. А муж мой…

- Камень прихватил, - открыла рот Бозена. – Дядя ведь до ченей вечно пил и забывал наутро «что да где».

- Но, дородная вы наша госпожа!

- Да ладно вам! – взмахнула та рукой на ключницу. – Скольких Бонифак тем камушком потом перелечил. Пол замка!

- Да, - покачала головой Отилия. – И если бы не он… Ох!

- Так откуда камень у наместника?

- Владетельная госпожа, незнамо то, - состроила гримасу ключница. – Да только уж больно господин Матус его искал. А нашел бы, отобрал.

- Да так и есть, - воскликнула кухарка. – Брат мой знаете за что со службы был уволен?

- Нет!

Естественно! Откуда нам с Бозеной это знать? Мы обе это шоу не застали.

- Он до Зайры как-то раз приехал по делам, а там… те самые камушки, что прошлым днем увидел.

- И откуда? – задала я дурственный вопрос.

- И что они там? – присоединилась содружница моя.

Отилия склонилась над ночным столом и припечатала:

- Вы представьте, продаются.

На следующее утро в своей спаленке (отмытой!).

    «Заздравствуй, бесценная моя Дарья Владиславовна! Наконец нашлась пора, свободная от дел, и я тебе пишу. А между этих дел скучаю. Ты мне не веришь. Сильно. И у меня есть просьба, девочка моя. Алеш. Ведь ты же умница. И догадалась уж наверняка. Побереги его. От пинков и оскорблений, что сейчас способен делать каждый. Ведь он не виноват, что явился в этот мир от моего беспутного сородича. Я вернусь и разберусь со всем. Но, ты его пока побереги. И я уже писал, как сильно по тебе скучаю?.. Не хмурься…

- Дарья?!

- Что?! – едва не подскочила с места я.

Влетевшая ко мне Бозена замерла:

- Мне письмо от мужа прилетело.

- И-и?!

- Он пишет: «Боху ранили»… Ой, сядь. Нет, ляг! Нет, погоди! Он пишет: «Не смертельно. Обойдётся».

Интерлюдия Третья

Замок Катборг.

Личные палаты главного казначея Крайлаба, господина Матуса.