Трусливая Я и решительный Боха (СИ)

- Мы с Винком и Бозеной вышли из нашего Вдоха три дня назад. Именно столько дней требуется, чтобы сюда доплыть. И первым делом намеревались остановиться у посла, господина Митрафайна. Я сообщил ему о своем прибытии негласном. Он в ответ прислал мне с вороном отчет. О тебе, да. Не злись. Но, еще б чуть-чуть и… - мужчина закусил губу. – Случайно! Мы увидели тебя в окно случайно. Точнее, Винк увидел. А дальше нет необходимости в повторе. И если бы не твой камушек, мы б взяли их. Посольская охрана уже бежала к нам. А так и кроме твоей записки есть у нас еще на этом острове дела. Но, ненадолго. Мы их уже почти решили.

- Решительные, - все же разозлилась я.

- Ага, - кивнул с усмешкой Боха. – Скажи: друг другу мы под стать.

- Но, запирать меня ты передумал? – это надо уточнить!

Мужчина лукаво прищурился своими голубыми, нет, небесными глазами:

- С единственным условием, сердце мое: мы всюду будем вместе. Всегда.

- Во всех делах? – да не дай бог!

- А что ты так разволновалась?

- По простой причине: мне власть государственная не нужна.

- Мы разберемся.

- Ты сначала с главным казначеем разберись.

В последующие секунды я словила от мужчины у двери цветную гамму чувств: сожаление темное, облачную нежность, искринки превосходства… Превосходства?

- Дарёна, ты ведь умница, скажи: откуда я узнал о Булдыше из Берегового квартала?

Чень кудлатый!

- От Павола?

- Нет. Он знал лишь название и адрес лавки. Так от кого?

- Боха, от самого Матуса?

- Да, - мрачно бросил он. – От Сыча. Он на допросах мне о многом, об очень многом говорил…

Еще несколько дней назад я, живя в морском городе-острове, тайно мечтала хоть раз, хоть в пол глаза увидеть вблизи эти махины, качающиеся на волнах. Парусные корабли, будто сошедшие с учебных иллюстраций по земной истории и географии. Крутые борта, паутины и сети из прочных канатов, высоченные стволы-мачты и полотнища парусов… Боже мой. За одно это спасибо тебе, верховная богиня Маика! Я думала, что погрузилась в новый мир целиком? Ничего подобного до момента, как увидела парусник. Да что «увидела»? Я на нем уже вторые сутки плыву!

Все наше морское путешествие походило на сюрреалистичный, но захватывающий «корпоратив топ-менеджеров Крайлаба». Ну такой, с элементами посиделок и штурмов мозга на самые разные темы. Мы спорили. Мы смеялись, брали паузы на осмысление, снова спорили, ели, пили… чай и привыкали друг к другу. Нам, всем четверым это было крайне необходимо. Ненормально, но актуально. А еще мы с Бозеной много рассказывали. О себе, о прежних своих трудовых буднях и нововведениях, походе за камнями, доме Груна, Миндагли. О Крайлабе, который мы видели собственными глазами. И именно к нему нам нужно было больше всего привыкать. Тоже всем четверым. И я все глубже погружалась в одно единственное, но реально правильное осознание: я не выжила бы без всего этого. Даже в близкой по суете и ценностям существования Зайре. Не выжила. В общем-то, я это почти сразу, еще до поднятия корабельного якоря в первый раз поняла:

- А это нам доставили ответные письма и… - Государев взгляд развернулся с удивленным прищуром в самый центр широкой палубы на кучу из аккуратных тюков. – твои вещи, Дарёна, от адира Вилентропа. А письма… вот тебе от него. А второе и третье, хм-м… мне.

- От кого? – Бозена могла себе это позволить. Здоровое любопытство. Я со своей неопределенностью статуса - нет. И что самое противное – вслух. На самом деле тоже маялась неизвестным. И один лишь Винк из нашей четверки «встречающих» был совсем иным в данный момент увлечен:

- Фадей! А ту смачную зубастую рыбу, что я заказывал, вы на Портовом рынке нашли?!

- Да, господин Винкилив! Сейчас кухарю нашему унесем!

- А фрукты и сладости?!

- Да!

- Йох! Муж мой, вот не ожидала!

- Жена моя, это лишь для вас с Дарьей.

- Ну, спрашивай.

- Что?.. А что именно?

Боха, глядя на меня, расплылся в удовлетворенной улыбке:

- Тебе ведь тоже занятно. Второе письмо – ожидаемое. Из посольства с отчетом о похитителях, а еще одно… Я глянул в текст третьего мельком. Там на их обще-зайринском. И, если честно, то удивлен. Оно от здешнего бургомистра. Нашу тайность с Винком раскрыли. И еще до того, как наш посол затребовал право на суд над пойманными бандюгами. И я не понял: причем в этой песне твой ювелир?

- А он «причем»? – спросить надо очень скромно в «этой песне», потому что уже знаешь «куплет». А еще, потупив очи, ноготочком ковырнуть щепу на прогретых солнцем перилах.

- Ага, - глядя на данное представление, протянул Государь. – Упоминается, - сказал и вскинул перед своими очами официальный зайринский бланк с текстом письма. – Как «весьма встревоженный» и «весьма уважаемый»…

- Адир, - вышло со вздохом о собственном несбыточном статусе, но Боха не купился и здесь:

- Он самый. Так причем здесь, Дарёна, адир ювелир?