Тсалмот

Развелось юмористов.

Глава 3. ЦЕРЕМОНИЯ ПРЕДЛОЖЕНИЯ

А теперь поговорим о том, как делают предложение — я слышал, многие браки как раз так и начинаются. В тех драгаэрских Домах, где браки планируют сильно загодя, об этом не беспокоятся, кроме лиорнов, которым необходимо формально сделать предложение и услышать ответ, даже когда все давно знают, какой это будет ответ, причем у них есть правила, кто именно задает вопрос, исходя из того, кто в семье будет старшим, и все такое прочее. Знать ответ заранее — отдает жульничеством, но мне всегда было интересно: а что будет, если кто — то скажет «нет».

Скорее всего, в других Домах, где не устраивают договорных браков, имеются свои варианты традиции, как это полагается делать, но у моего народа — я говорю о фенарийцах, вернее, о фенарийцах, которые живут в Империи, — четкого правила нет. Просто однажды кто — то говорит «давай поженимся», и если ответом идет «годится», все на мази. После этого, конечно, уже начинаются обычаи и традиции, но само предложение — в общем, вот вы оба еще одинокие, а через минуту уже оказываетесь помолвлены.

Иногда жизнь меняется очень быстро.

* * *

По пути обратно в контору мы почти не говорили.

Я устроился на своем стуле — когда — нибудь еще о нем расскажу, — и через несколько секунд заметил Крейгара, который сидел напротив меня на том стуле, куда всегда усаживается. Я изобразил, что так и надо, и проговорил:

— Итак, я сдаюсь?

— Да.

— Позволь перефразировать.

— Угу.

— У тебя есть другие идеи, кроме того, чтобы я просто сдался?

— Полагаю, ты не собираешься просить Тороннана, чтобы вернул деньги.

— Будь у него такие намерения, он бы сам предложил, когда встал этот вопрос.

— Ну да. Значит, как я уже говорил, ты списываешь в расход восемь сотен.

— Восемьсот двенадцать.

В ответ на красноречивый взгляд я пожал плечами.

— Воевать с Тороннаном ради восьми сотен я не стану.

— Хорошее решение, — сказал Крейгар. — Он нас размажет, как… в общем, как то, что легко размазывается.

— Ну да. Вот за восемь с половиной…

— Ага. Так, ладно. Смотри: игра на улице Пирожников набирает обороты.

Осивра хочет снять помещение в соседнем доме и задействовать еще пару столов. Проблема в том, что соседний дом — это технически уже территория Пакитина…

— Уладь это, — велее я.

Он вздохнул.

— Ну вот и списали восемь сотен.

Я почти его не слышал; размышлял.

— Что мне нужно, — проговорил я, — так это способ, как получить мои деньги, не воюя с Тороннаном.

Крейгар молчал, полагаю, далось ему это не без усилий.

— Но разборки с Рыболовом — это разборки и с его боссом, и скорее всего, мне на пользу это не пойдет.

Крейгар продолжал безмолвствовать.

— Если, конечно, не найдется способ разобраться с Рыболовом, не втягивая босса.

Все, на большее Крейгара уже не хватило.

— Звучит разумно, — заявил он. — Тогда ты сможешь ходить не вставая, и петь, задерживая дыхание, и убивать кого — нибудь, пока спишь.

— Вот это последнее я могу, — заметил я.

Уточнять он не стал.

— Выясни, где живет Рыболов, и где он часто бывает.

— Ну да, и когда он чистит зубы, его любимые цвета, его…

— Нет, это пока пропустим.

— Влад, ты себя хорошо чувствуешь?

— Мне все это нужно как можно скорее.

— Ты же хотел, чтобы я уладил вопрос с игрой.

— Сам сделаю. Будет чем заняться, пока ты занят неприятным делом.

— Старая история, — вздохнул он и удалился.

Я же взял бумагу и карандаш, и принялся набрасывать кое — какие цифры для новой игры на улице Пирожников.

Крейгар вернулся менее чем через час. Я его и не заметил, пока у меня перед носом не возникла бумажка. Адрес в Малых Вратах Смерти.

— Его дом, — пояснил Крейгар.

Район тот я знал и дом легко себе представил: там идут сплошной застройкой такие небольшие бунгало, у многих решетки на окнах и массивные двери. И в этом районе принято не совать нос в чужие дела, очень удобно для тех из нас, кто воспринимает законы как нечто неудобное или же как новые возможности заработать.

— Хорошо, — сказал я. — И?

— Он владелец или совладелец трех постоялых дворов, двух борделей и пяти постоянных игорных домов. Большую часть дня перемещается от одной точки к другой, или играет в с'янг в задней комнате «Черного хлеба» или «Краденой лодки».

— Похоже, он примерно в той же лиге, что и я.

— Примерно так.

— Так. Хорошо. Пока это все, что мне нужно.

— Влад, ты собираешься сделать нечто глупое?

Я подумал.

— Быть может. Я просто подумал, может быть, именно он украл хиши. Или тот, кто украл, передал товар ему. В любом случае мы знаем, что Рыболов в этом как — то замешан, раз он пытался его продать.

— Ладно, и что?

— Он сумел его продать? Если нет, хиши, возможно, все еще у него дома. А что случится, если его внезапно потеряют?

— Во — первых, Влад, тут многовато «если».

— «Если» — это все, что у нас пока есть.

— А еще — пусть так, и что тогда случится?

— Не знаю. Может, он получит анонимное предложение выкупить товар за восемьсот золотых.

— Ты хочешь сказать, восемьсот двенадцать?

— Ну да.