Тсанса

– Играть во что? – уточнила вампирша, борясь с желанием протереть глаза и понять, что происходящее ей привиделось.

– Во все, что мы захотим! Я покажу тебе большой двор замка, там солнечно и тепло! – Он протянул ей руку. – Давай, поднимайся уже. Не будешь же ты вечно тут лежать?

IV
Винсент

– Слушай, меня уже достал этот подъем. Давай отдохнем немного? И пора бы уже перекусить. Я проголодался.

Я со вздохом опустил заплечный мешок на землю, присел на один из больших камней, и Рафаэль последовал моему примеру. Мы целый день бродили по окрестностям места происшествия, и, наконец, заметили полуразвалившийся замок на горе. Шансов на то, что Незнакомцы поселились тут, было маловато – ведь они могли проделать долгое путешествие и прийти из других земель – но я решил попытать счастье. Мы упорно поднимались в гору уже не один час, и Рафаэль устал. Да и мои силы были на исходе, потому что поспать мне так и не удалось. Я ломал голову над природой странной женщины. И нагло соврал бы, сказав, что нашел разгадку.

– Вот и хорошо, а то идем, идем и идем, – снова заговорил Рафаэль, раскладывая еду. – Торопиться нам некуда… наверное. Ты голоден?

– Можешь доедать.

Он испытующе глянул на меня и принялся жевать остатки вяленого мяса.

– Так как эта… перевоплощенная Незнакомка умудрилась такое сотворить? Еще никогда не видел, чтобы вампиры рассыпались в пыль прямо на глазах!

Многого ты не видел, подумал я. Впрочем, вслух сказал другое:

– Это не ментальное усилие. Она делает это иначе. Может, даже сама не понимает, как именно. Это больше всего похоже на… вспышку ярости . Когда каратели не контролируют себя, они способны смести с лица земли приличных размеров деревню, но со временем нас обучают обращаться с этими способностями. А она не просто не владеет собой – это какая-то дикая мощь, не представляю, что может вызвать такое. Разве что если… боль.

– Боль? – переспросил Рафаэль, перестав жевать. – Ты хочешь сказать, что она чем-то больна ?

– Может быть. Но это не физическая болезнь. Скорее, какая-то внутренняя, эмоциональная. И боль просто чудовищная. Нет обращенного существа, которое выдержало бы такое.

– Так почему же она не засыпает?

– Она переключается. На детей. Ониотвлекают ее.

Рафаэль закивал и заглянул в кувшин, проверяя, сколько молока там осталось.

– Но ей ведь все равно больно?

– Да. Не хочу даже думать, кому пришло в голову с ней такое сотворить.

– Эй, эй! Я просто выдаю желаемое за действительное – или ты ее жалеешь ? Ты не забыл, что она развоплотила…

Я встал и отряхнул ладони.

– Дальше пойду один. Подожди меня здесь.

– Не-не-не! – Рафаэль отставил кувшин. – Что это ты опять задумал? Я тебя одного не отпущу! И вообще, что я буду тут делать? А если она опять тебя зачарует , как прикажешь поступить?

– Я вернусь до рассвета. А если не вернусь, поднимайся по моим следам.

– Надеюсь, что найду тебя , а не серебряную пыль. – Он заглянул в мешок с пищей, принесенный из деревни, и восхищенно ахнул. – Подумать только! Тут еще и яблоки!