Цап-царап, или Оборотни для Маши

С трудом отрываюсь от банки. Трясу ее, она пустая. Смотрю на веселую компанию.

- Ещё есть? 

- Есть, - мне протягивают новую порцию. С сомнением предупреждают. - Ты бы так не разгонялась, ты же не пьешь. Развезет.

- И хорошо, - делаю несколько больших глотков. Шумно выдыхаю. И пью ещё. Вкус начинаю чувствовать, горечь. Морщусь и отдаю полупустую банку. - Спасибо.

- Красотка, осторожнее, - меня придерживают, когда я покачиваюсь. - Говорил же, напьешься.

- Все отлично, - бодро заверяю. Мутным взглядом окидываю компанию. - Я пошла домой.

Разворачиваюсь, делаю пару неуверенных шагов.

- Тебе не влетит? - рядом пристраивается одногрупница моя, кажется, соображаю с трудом. Она берет меня под руку. - Давай, проводим тебя. - Ты чего кричала-то? Мы думали, тут убивают кого-то.

- Почти, - вытираю мокрые губы. Неожиданно хихикаю. - Меня почти убили.

- Как? Кто? - они сыпят вопросы, я отмахиваюсь.

Не рассказывать же про Ярослава-ягуара, мне скорую вызовут.

Но я уверена, я видела. В машине сидел мужчина, а потом вместо него кошка.

Так и было, я не сошла с ума.

- Маша, - меня встряхивают. - Говори быстрей.

- Показалось, - ускоряю шаг, запинаюсь, меня поддерживают, не давая шлепнуться носом в асфальт.

- Развезло, - перешептываются они. - Тамара башку оторвёт.

- Не оторвет, - хмыкаю. Строгие правила Тамары теперь мнятся надуманной ерундой, ещё бы, когда люди превращаются в ягуаров на ровно месте, разве можно думать о Тамариных заскоках? - Плюс, ее дома нет.

- А, вот чего ты гуляешь, - хмыкает сокурсник. - Так ты бы звякнула хоть, в компании-то веселее.

- И одевайся потеплее, ночами холодно, - заботливо советует одногрупница. - А то заболеешь.

Заболеть теперь тоже кажется мелочью.

Холода не чувствую, хотя дышу и изо рта вылетают облачки пара.

Минуем светофор, потом мост. Пересекаем центр. 

Не слушаю веселой болтовни, кусаю губы. В голове туман, но легкий и приятный, не накинься я на пиво, сейчас бы даже идти не могла.

А я как-то держусь, перевариваю безумные мысли, что Ярослав это на самом деле ягуар, и сегодня утром он был с Саввой в лесу.

Они, наверное, друзья.

А Савва живёт в нашей квартире.

А меня они хотят...

А что они хотят?

Меня провожают во двор, прощаюсь, обещаю, что дальше дойду сама.

Смотрю вслед беззаботной компании и вздыхаю, хорошо им, их не преследуют кошки с неясными намерениями.

Медленно плетусь по темноте к дому. В моих окнах света нет, Тамара, значит, ещё не вернулась, иначе, не застав меня дома, уже оборвала бы телефон.

Оглядываюсь на удаляющихся девчонок, сдерживаю себя, чтобы не побежать за ними. Напрошусь я сегодня ночевать, а завтра что?

Бегать - не выход.

Рассказывать - тоже, мне никто не поверит.

Минуты тикают, топчусь у подъезда. Начинаю замерзать.

Прикидываю, куда деться. Кошусь на чёрное нутро подвального окошка.

Хм, нет, вот я ещё в подвалах не ночевала!

Топаю по ступенькам, решительно открываю домофон. Ничего они мне не сделают, я просто сейчас возьму на кухне нож.

Запрусь в своей комнате.

Всю ночь не буду спать.

И если что - сразу позвоню в полицию.

Решено.

Глава 21

Тихонько поворачиваю ключ в двери.

Захожу в темный коридор, запираюсь. В темноте сбрасываю обувь. Вешаю куртку на крючок, и едва не опрокидываю вешалку, после холода улицы в теплой квартире кровь приливает к щекам, и я чувствую опьянение.

Сколько же я выдула этого пива? Целую банку точно.

Пошатываюсь, держусь за стену и пробираюсь по коридору. В доме тишина, она кажется мне зловещей какой-то, густой.

На кухне разбавляю ее, гремлю приборами в ящике. На ощупь нахожу самый большой нож, я им режу хлеб.

Пальцем трогаю лезвие.

Тупое, все забываю наточить.

Шарю в ящике, ищу брусок. И вдруг хихикаю, представив, как я сижу на кухне ночью и в красном свете луны точу ножи.

В конце концов, резать ведь я никого не собираюсь, просто с ножом спокойнее.

Поэтому пусть будет тупым, неважно.

Сжимаю рукоятку и крадусь по коридору в свою комнату.

Толкаю дверь.

Щелкает ночник. 

Я застываю на пороге, охваченная дежавю.

По комнате разливается красноватый свет лампы. А в кресле у кровати сидит он.

Савва смотрит на нож в моих руках. Усмехается, и легко поднимается из кресла.

- Для меня заготовила? - он подходит на шаг, я пячусь. Он делает ещё шаг. - Маша, этот нож тупой. 

- Я знаю, - задираю подбородок, в венах бурлит бравада, подстегнутая спиртным. - Но если острым кончиком ткнуть тебе в шею...

- А ты ткнешь? - он подходит ближе. Ещё ближе, выбрасывает вперёд руку и затягивает меня в комнату.

Вскрикиваю.

- Ш-ш, - обрывает он, прижимает палец к моим губам. - Тамара спит.

- Тамара дома? - расстерянно оглядываюсь.

- Дома, - он сдавливает мое запястье, заставляя поднять руку с ножом к его горлу. - Давай. Выполняй угрозу.

Кончик лезвия касается его кожи. Вижу ямку, которая появляется от давления. Усилить нажим - и кровь пойдет.

Вздрагиваю, пытаюсь опустить руку.

- Нет, давай, - он сильнее сжимает мое запястье. - Второй раз мне ножом угрожаешь.

Вспоминаю первый, на кухне, когда я варила борщ. Сглатываю.

Он тогда сказал: не наставляй оружие на человека, если не сможешь им вопользоваться.

А я не смогу.