Цап-царап, или Оборотни для Маши

И Савва тоже.

В ужасе закрываю лицо пакетом, взвизгнув, представляю, что он сейчас Тамару ударит, и рывком подаюсь вперед, на защиту. Швыряю пакет в сторону и быстро моргаю, ничего не могу понять.

В тишине Савва закрывает мой чемодан, щелкают замки. Тамара стоит на пороге, рот открыт, в поднятой руке синеет папка.

Она словно статуя в музее восковых фигур, не двигается, замерла в нелепой позе и, будто бы, не дышит даже.

- Что с ней? - голос дрожит, опасливо смотрю на Савву, поднявшего чемодан. - Ты ее ударил?

- Нет, разумеется. Гипноз, - он сдвигает ее в сторону, - устал. Тамара женщина красивая, с мужем я ей помогу. В благодарность за гостеприимство. Пойдем,  - повторяет он. - Очнётся через пару минут.

У него спокойный и деловой вид. Уверенный, правильный.

Хочется ему верить. Да и выбора у меня толком нет.

Подбегаю к шкафу и встаю на цыпочки, снимаю со шкафа камеру Полечки и бережно прижимаю к груди.

- Идешь, малыш, - звучит его полный соблазна голос из коридора.

Иду.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 36

Машина разрезает кривые улочки, двигатель сыто урчит, кошусь на такого же сытого Савву и шуршу пакетом с мокрой курткой.

Он пересекает мост, за ним светофор.

Похоже, что едет к гостинице, и я задумываюсь, что и сама смогу оплачивать проживание там, если буду работать.

Хотя, на номер, скорее всего, будет уходить вся зарплата. Но, может, у них есть какие-то скидки для сотрудников? Опять же бесплатное питание.

Идти-то мне все равно некуда.

А Савва...

- Гипноз? - не выдержав, спрашиваю, голос дрожит. - А ещё что ты умеешь?

- Голосам подражать, - с удовольствием отвечает он, явно хвастается. - Не только человеческим. Могу копировать животных и птиц.

Поджимаю губы. Между нами небо и земля, он из другого мира, где люди становятся кошками, а я вот...наличность подсчитываю, чтобы на улице не остаться.

- Из-за тебя меня из дома выгнали, - нахожу смелость обвинить его. 

- А тебе там нравилось? - он бросает на меня косой взгляд.

- Что значит - нравилось? Там мой дом, - прижимаю к груди пакет. Оттуда пахнет сыростью, нужно будет высушить курточку. Хотя, в его кожанке удобно. Теплая, большая, и пахнет так вкусно-знакомо, тону в ней, и меня клонит в сон, хочется свернуться клубочком. 

А ведь впереди ещё ночная смена стажировки. С шести вечера до шести утра.

Сверяюсь с электронным табло на панели - на работе буду как раз вовремя.

- Тамара загрузила тебя домашними делами, все запрещала, - Савва сворачивает в ворота гостиничного комплекса. - А ты молодая девушка. Очень красивая. Неужели тебе такая жизнь доставляла удовольствие? Когда, как не в молодости, наслаждаться?

- Она меня кормила, все необходимое покупала, - защищаю свою Тамару и тащу с заднего сиденья чемодан. - А наслаждаться мне некогда. А ты все испортил, - припечатываю и юркаю на улицу.

Грациозно и ловко не получается, вместе с чемоданом валюсь на асфальт.

Савва в салоне, подаётся вперёд над моим сиденьем и смотрит под задравшуюся юбку.

- Хорошо, что не помог с вещами. Такое зрелище.

Торопливо встаю и одергиваю клетчатое безобразие. Эту юбку мне Полечка отдала, она поправилась и больше не влезает в нее.

Беру чемодан другой рукой, поправляю рюкзак на плече, сую подмышку пакет и быстро иду к кафе.

- Машуля, - позади хлопает дверь, приближаются мужские шаги. - Не нужно на меня злиться, - он равняется со мной. - Ты и сама хотела. Я тебя силой в кровать не тащил.

- Ты очень настаивал.

- Ты могла отказаться. 

- Не могла, - останавливаюсь и закипаю, поворачиваюсь к нему. До сих пор в голове не укладывается, что меня из дома выгнали. Я привыкла за столько лет подчиняться. И перечить взрослым не умею. Но дело не только в этом - смотрю на него, такого внушительного, непривычно-небрежного в простой футболке. У него волосы спутаны, после душа не высушил, от чего он ещё красивее, человечнее что ли.

Хотя он даже и не человек.

А я почти втрескалась, ещё сильнее Тамары, наверное, мне совсем не важно, какая у него машина, достаточно ли дорогая. Наоборот, кажется, что такой мужчина на меня и не посмотрит.

А он смотрит. И не только. 

И я, конечно, хотела сама.

- Я теперь твой единственный близкий человек, - продолжает Савва, неторопливо шагает к дверям кафе. - Ссориться со мной глупо.

Замечаю заткнутую сзади за его пояс карту и вспоминаю, в каком состоянии он ворвался в квартиру. И в палисаднике он зачем-то рыскал.

- Чего тебе от меня нужно? - нагоняю его. 

- Так, ладно, - он вырывает у меня из рук чемодан. - Давай вещи. Иди на работу. Сниму номер пока.

Смотрю на свой чемодан и кусаю губы. Я сейчас хотела с директором поговорить. По поводу свободной комнатки в счёт зарплаты. 

Но это его "сниму номер" - так будоражит. На двоих, он это имеет ввиду.

Он ждет, похоже, моего согласия. Стоит на ветру в одной футболке, держит мой допотопный чемодан. 

Кусаю губы, смотрю снизу вверх.

Он видит мои колебания и подходит почти вплотную, за подбородок поднимает мое лицо:

- Ну в чем дело? Почему сомневаешься?