Царь

– Этого не знает никто, – потупился министр иностранных дел. – Но пять-шесть лет ему точно будет не до войны. Он ведь в Стокгольм по льду бросился только из-за того, что по весне ему нечем станет стрелять, продолжи он воевать по-старому.

– Пять-шесть лет… хм…

– Это очень оптимистичные оценки. Но ведь ему нужно возвращать припасы в воинские магазины по пограничным крепостям. Так что подобный срок легко можно увеличить до десяти – пятнадцати лет.

– Действительно, очень хорошая новость, – усмехнулся Людовик, понявший, что Леопольду подкрепление не придет в самый неподходящий момент. – А что Англия? Она все так же непреклонна?

– Мы пытаемся найти подходы, но пока на престоле Анна, наши возможности ограниченны. Она не желает ничего слышать о мире, опасаясь нашего излишнего усиления. Королева, как и ее окружение, боится вас, ваше величество.

– А Соединенные провинции?[23]

– У них усилились противоречия с Англией. Кроме того, Петр смог их чем-то увлечь. Полагаю, что они также боятся вас, но их интерес к войне гаснет с каждым днем. Думаю, что они не будут проводить активных кампаний, держась лишь формально в коалиции и ища повода ее покинуть.

– Петр? Опять он… Это начинает раздражать.

– Да, ваше величество. Но тут его интересы носят не политический, а экономический характер. Кроме того, они выгодны нам, так как отвлекают Соединенные провинции от войны. Оставляя нас, по сути, против ослабленных Габсбургов и английского флота. Если удастся вывести из игры англичан и убедить Великую Порту начать войну против Священной Римской империи, то…

– А ты уверен, что Петр не вмешается? Ведь Леопольд может передать ему порох, если уж на то пошло. Даже подарить его. У него этого добра припасено с избытком.

– Возможно. Но русский царь откусил очень большой кусок пирога. Кроме острой нехватки огневого припаса, он испытывает затруднения и с армией. Она слишком мала для контроля за столь значительной территорией. Швеция далеко не вся спокойно приняла нового короля. Кое-какие дворяне ворчат, и местами довольно громко. Да и шляхта далеко не так благодушна, как хотелось бы Москве. Он исчерпал свои возможности вести наступательные кампании на многие годы.

– Столько земли… – снова покачал головой Людовик. – Немыслимо. Ладно. Ступай, – небрежным жестом отмахнулся Людовик XIV от министра иностранных дел, как от назойливой мухи, – мне нужно подумать. Слишком все выглядит заманчиво и… похоже на ловушку.

Глава 4

25 февраля 1704 года. Стокгольм

Тяжелые и непростые переговоры подходили к концу. Да чего уж там – завершились. Ведь теперь оставались лишь формальные процедуры.

Петр стоял у стола и рассматривал новую карту Восточной и Северной Европы и думал о грядущем. Эта война вскрыла всю слабость, тщедушность экономики его царства. И вряд ли такое обстоятельство осталось не замечено ключевыми игроками.

– Ты оставил нас… – с легкой укоризной произнесла Анна, тихо войдя в кабинет. – Любуешься своей империей?

– Если бы, – с горькой усмешкой произнес Петр.

– Что-то не так? – обеспокоенно спросила герцогиня.

– Ты даже не представляешь, в какой сложной ситуации мы находимся. От Датских проливов до Кавказа растянулась граница моих владений. По идее, это должно обнадеживать, но мне нечем ее защитить. А ведь мой союзник находится в сложной ситуации. Договорись Париж со Стамбулом, и все – Вена будет разгромлена.

– Так уж и разгромлена?

– Австрийские владения, полагаю, Леопольд удержит, но Испанию потеряет совершенно точно. Возможно, что-то в Италии. Это приведет к катастрофическому усилению Франции, которое закончится на наследнике Людовика XIV, что своей короной объединит оба королевства и колоссальные финансовые, промышленные мощности. Самый мощный в мире флот. Не уступающую ему армию. Необъятные колонии по всему миру. В сущности, это приведет к тому, что Франция станет мировым гегемоном.

– Но нам-то что с того? – пожала плечами Анна. – Если все идет так, как идет, то через двадцать-тридцать лет наша экономика окрепнет настолько, что даже продолжительная война станет нам не страшна. А новые виды оружия могущественны и позволят нам устоять против любых армий.

– Все верно. Но будут ли у нас эти двадцать-тридцать лет? Людовик наверняка уже знает о том, насколько щекотливо положение России. А оно ему нужно – конкурента себе выращивать?

– Конкурента? – удивилась герцогиня. – Ведь наши интересы в основном не пересекаются.

– Пока. Да и то – очень условно. Мои владения подошли вплотную к Священной Римской империи. Местами даже проникли в нее. А Людовик уже не раз претендовал на корону этой державы, стремясь возродить славу Карла Великого. Италия, Германия, Испания. Ему есть дело до всего.

– А мы будем продолжать продвигаться в Священную Римскую империю?