Царь Алексей Михайлович

«Прихожанка некая девица именем Мавра из слободы Александровы, била челом отцу Корнилию [51], приходя в монастырь 5 лет, дабы ее принял во святую обитель и причел ко избранному стаду. Отец же Корнилий, видев ее слезы и прилежное прошение, принял ее. Она же поживе лето едино, отец же Корнилий возложи на нее ангельский образ. Она же жила 11 лет в монашестве, в тяжких трудах и службах монастырских. По сем диавольским наваждением, от неразумия своего, прокляла жизнь свою. И в тот час ударилась о землю, и пребывала в той болезни лютой годичное время. Видя же себе толико страждущую сильно, начала со слезами молиться Богу и Пресвятой Богородице с великою верою и с сокрушенным сердцем. По сем видит в видении благоверную Царицу Марию Ильиничну со двумя ангелами, среди трапезы стоящую. Монахиня же затрепетала. Благоверная (Царица) говорит ей: «Старица, приближься ко мне». Она же рече: «Не смею, госпожа моя, приближаться к тебе, понеже заповедано нам от наставника нашего не приближаться к Вашему Царскому Величеству». Рече же ей Царица: «Приближься ко мне, не бойся». Она же пришедши и припав к честным ногам ее, и начала со слезами молиться. Благоверная же Царица и Великая княгиня Мария Ильинична глаголила ей: «Встать». Она же, воставши от земли, просящи прощения. Благоверная же Царица великим гласом рече к ней: «Старица! Почто так клянешься? Престань клясться — и исцелишься от недуга твоего». Паки было видение старица Мария, держали в своей руце икону Успения Пресвятой Богородицы, а в другой руце — икону Казанской Богородицы. Тогда глас бысть от образа Успения Пресвятой Богородицы, глаголющее ей: «Престани клятися, Мария, и здрава будешь от недуга твоего». И тако невидима бысть» [52].

Брак Алексея Михайловича и Марии Милославской принес тринадцать детей, из них двое — Федор (1661–1682) и Иоанн (1666–1696) станут царями, а дочь Софья (1657–1704) будет фактической правительницей государства в 1682–1689 годах.

Совсем иным оказался семейный союз Морозова, который, через десять дней после царского венчания, женился на сестре Царицы Анне Милославской, став царским свояком. Алексей Михайлович сделал своему теперь уже родственнику поистине «царский подарок»: карету, обитую снаружи и внутри золотой парчой с подкладкой из соболей, причем большая часть металлических деталей, включая и обода колес, были сделаны из литого серебра. Этот шикарный морозовский экипаж был уничтожен в июне 1648 года восставшими во время Соляного бунта.

Морозов был женат в первый раз еще в 1617 году. Разница в возрасте во втором браке между мужем и женой составляла более тридцати лет. Поэтому неудивительно, что у этой брачной четы, по выражению царского врача англичанина Самуэля Коллинса, вместо детей «родилась ревность», которая познакомила молодую жену старого боярина с кожаною плетью в палец толщиной.

Боярин Морозов полагал, что теперь-то он сделается всесильным, станет полноправным «хозяином жизни», но временщик жестоко обманулся. Ненавистная народу соляная пошлина была отменена, как бы в знак милости по поводу царского бракосочетания, но у московского народа и без того уже накипело сильное неудовольствие. Брак Царя увеличил это неудовольствие. Морозов стал выдвигать родственников молодой Царицы, а они все были люди небогатые, отличались жадностью и стали брать взятки. Сам царский тесть Илья Милославский получил возможность воспользоваться новым положением для своего обогащения, и что назвается, брал без разбору».

Но никто так не опротивел народу, как двое подручных Морозова, состоявшие в родстве с Милославскими: Леонтий Степанович Плещеев и его шурин Петр Тихонович Траханиотов.

Первый заведовал Земским приказом, а второй — Пушкарским. Плещеев обыкновенно обирал тех, которые приходили к нему судиться, и, кроме того, завел у себя целую шайку доносчиков, которые подавали на людей ложные обвинения в разных преступлениях. Обвиняемых сажали в тюрьму и вымучивали у них взятки за освобождение. Траханиотов поступал жестоко с подначальными служилыми людьми и удерживал следуемое им жалованье. Торговые люди были озлоблены против Морозова за потачку иностранцам и за разные новые поборы, кроме соляной пошлины; так, например, для умножения царских доходов выдуман был казенный аршин с клеймом орла, который все должны были покупать, платя в десять раз более против его стоимости. Никакие просьбы не доходили до Царя; всякое челобитье решал Морозов или его подручники. Наконец, толпы народа стали собираться у церквей на сходки; толпы роптали, проклиная жадных и жестоких сановников.

1 июня 1648 года возмущенные москвичи решили вручить челобитную Царю, возвращавшемуся с богомолья из Троице-Сергиева монастыря. На Сретенке кортеж царский был остановлен. Алексей Михайлович молча выслушал претензии, в числе коих главными были: наказать мздоимцев и погубителей и созвать Земский Собор. Реакции не последовало, а по приказу Морозова толпу начали разгонять нагайками, причем было арестовано около двух десятков человек.