Царь без царства

– Не стану утомлять тебя, Хоран. Час и так поздний. Позови кого-нибудь, кто проводит меня к пленникам, а потом покажет комнаты.

Глава обители протянула тонкую кисть к шнурку, когда Первый остановил ее.

– Последний вопрос, если позволишь. Я заметил, ты не пользуешься чарами и не страдаешь из-за облака силы…

– Мы второй день пьем настой ими́рры, он приглушает Дар, но с ним и чувствительность. Через несколько дней облако само собой рассеется.

– А это разумно? Может статься, есть еще преступники, с таким же резервуаром, и в нем заключена та же мощь. Вы же полностью лишились чар!

– Иначе нам пришлось бы покинуть дом, – развела руками чародейка. – Я очень долго размышляла. Но верней всего было закрыться от внешнего мира, хотя бы до вашего приезда. Может, торговцы потому и беспокоятся, что потеряли связь с родными.

«Торговцы беспокоятся, потому что знают – произошла неприятность». Мягко стелет, сказал бы Ндафа…

Провожатый появился через минуту: совсем юный, с бритой, как у жреца, головой и в бирюзовой ковве Зала Волн. Он провел Самера по гулким лестницам и бесчисленным пустым переходам, через внутренний двор, где в ночной тиши над бассейном шептались тополя.

– Мы поместили их в Али́д, – подал голос молодой маг, – там они не смогут применить Дар, даже если очнутся.

Самер кивнул на ходу.

– Алид, – замялся провожатый, – так мы зовем…

– Я знаю. В старом Царстве так звучало слово «забвение».

– Да, яма забвения. Раньше туда бросали пленников и забывали о них. Пока те не помрут от жажды или их не съедят крысы.

– Крысы все еще там? – усмехнулся Первый.

Мальчишка смутился и замотал головой.

– Все здание перестроили! Наверху теперь обитаем мы, маги-защитники, а внизу построили темницу. За звон выпьет кого угодно, – в голосе его звучало почти ребяческое хвастовство. – А если попробовать в ней колдовать – так вмиг!

Мы, маги-защитники? Верховный бросил на спутника короткий взгляд. Да, такие есть в любой обители – вернее, появились после смуты, в столице их было полторы сотни. Владеющие сильным Даром, тренированные, довольно часто они бывали молоды, но все же не желторотые юнцы, которым бы еще ходить учениками. Все, что делала Хоран, не переставало удивлять: назначить защитником мальчишку, отказаться от Дара после такого происшествия… Оставалось надеяться, что это безбрежная глупость, а не замысел. Он подумает об этом, когда останется один.

Пленники находились в здании из серого растрескавшегося гранита. Резьба на поддерживавших потолок колоннах изображала духов и языки пламени – должно быть, так зодчие представляли себе царство теней. Внутри уже ждал целитель. Он был стар, хотя еще не превратился в развалину, как Хоран.

– В каком они состоянии? – спросил Самер, пока они спускались в клетке, а цепи звучали визгливыми резкими голосами.

– Алид выпивает их силу, так что они слабы, – ответил целитель. – Но после разрушения резервуара оба пленника без сознания. Я этого не понимаю, мудрый. Одного убийцу сила выжгла насквозь и потрепала тех, кто их поймал. Почему беспамятство?

– Мы выясним. За два дня ничего не изменилось?

– Нет, они будто спят. Мы поим их со смоченной в воде тряпицы, но они не едят. Так недолго и помереть от истощения.

Наконец клетка остановилась, и свет факела выхватил из темноты распростертые на каменном полу тела. С первого взгляда они казались покойниками: щеки запали, глаза незряче уставились во мрак. Целитель закутал пленников в одеяла, а у стены стоял жестяной поднос с остатками еды.

Присев на корточки, Самер положил руку на грудь того, что постарше. Расширившиеся зрачки дрогнули, когда над ними мелькнула ладонь мага.

– Его зовут Аруса́й, мудрый. Из Зала Камня, – голос юнца звучал неуверенно. – Но, если по правде… у нас в Зале Камня семь человек. Так мало, что каждый сам по себе.

– А этот?

Мятущийся свет скрадывал черты второго пленника, на месте глаз и в складках губ залегли чернильно-черные тени.

– Де́йжи. Они были учителем и учеником. А третий, погибший, он как раз особняком ходил. Начал с ними водиться совсем недавно.

– Я попробую с младшим, – произнес Первый. – Пожалуй, его полегче расколоть.

Чародей закрыл глаза. Глубоко вздохнул, словно перед прыжком в воду, и мысленно коснулся символа своей власти, перстня в виде змеи, овившей палец.

Старый целитель охнул. Самер не обращал внимания: он потянулся к заключенному в кольце вместилищу силы и еще глубже нырнул в бездну, полную сияния и ярких зарниц. Начертанные на стенах символы полыхнули холодным злым светом. Здесь, на изнанке мира, Самер видел, как от него к знакам потянулись мерцающие щупальца – это его сила стремительно утекала, покидая телесную оболочку. Только то, что он одновременно «пил» из перстня Верховного, и поддерживало его.

Действовать предстояло быстро. Стоит чуть-чуть замешкаться и… Нет, некогда об этом думать!