Царь Федор. Еще один шанс…

— Ну что ж, Аким, ты просто молодец! Надо же сколько всего сумел узнать и освоить. — Тимофей, государев дворянин поместного войска и соученик государя по царевой школе, отложил писанный молодым кузнецом доклад, откинулся на спинку кресла и с удовлетворением уставился на Акима. — А как там Фока и Фома?

Аким степенно кивнул:

— Тоже вельми стараются. Правда, мастер Джереми держит их на совсем простых операциях, но зато они уже совсем освоили аглицкий. Вовсю любезничают со служанками.

Тимофей усмехнулся:

— Этим пусть не шибко увлекаются. На нас и так уже косятся, ежели чего — живо потащат в суд, а затем приговорят к флоту.[47] И как мне потом их вытаскивать откуда-нибудь с Барбадоса?

— Да нет, они парни добрые, — заступился за своих подопечных Аким, — с пониманием. И православную веру чтут. Так что ни-ни, только так, языком потрепать.

— Ну если только… — Тимофей замолчал, потом встал и подошел к бюро, стоявшему в углу занимаемой им комнаты. Достав оттуда несколько листков бумаги, он просмотрел их и повернулся к Акиму. — Слушай, а как ты смотришь на то, чтобы на какое-то время перебраться в Шеффилд?

— В Шеффилд? А где это? — спросил Аким, насторожившись.

В принципе у мастера Джереми он усвоил почти все, чему тот мог его научить. Этот уже пожилой и степенный английский оружейник, специализирующийся на производстве колесцовых пистолетов, которому Господь не дал сыновей, ограничившись лишь четырьмя дочерьми, похоже, имел на Акима виды как на будущего зятя. Поэтому постарался максимально привязать к себе этого юношу из далекой варварской страны, с живым умом и умелыми, ловкими руками, с одной стороны, щедро делясь с ним секретами мастерства, а с другой, постоянно намекая на то, что тот вполне может унаследовать его большую и богатую мастерскую… если, конечно, сумеет правильно себя повести и угодить старому мастеру. Самого Акима такая перспектива не слишком привлекала, его тянуло домой, но все равно уезжать из Лондона ему не очень хотелось. Да и, если честно сказать, последняя дочка мастера Джереми, Элен, единственная пока не выданная замуж, ему тоже нравилась…

— В Южном Йоркшире, ну туда, на север, ближе к Манчестеру, на реке, которая называется, — Тимофей усмехнулся, — ты даже не поверишь — Дон.

— Как-как? — действительно не поверил Аким. Тимофей повторил еще раз.

— Дело в том, — продолжил он, — что там варят самую лучшую в Англии сталь. Причем много.

— Так это, — замялся Аким, — вроде как для литейщиков, а я кузнец…

— Да есть там литейщики, есть, — досадливо скривился Тимофей, — да только толку от них пока мало. Не допускают их к секретам проклятые англичане, так что они только уголь к печам таскают да потом чушки литья на склад. Мышцы-то накачали будь здоров, а вот в тайны мастерства проникнуть…

Аким сочувственно кивнул, но потом осторожно спросил:

— Ну а я-то чем могу помочь? Тимофей досадливо махнул рукой:

— Да не знаю я. Просто тупик уже совсем. Никак не подступиться. Хозяин завода прознал, что мы мастера-плавильщика сманить хотели, и взъелся. На пушечный выстрел к печам не подпускает во время плавки. А сталь у него самая добрая во всей Англии. Говорят, из нее прямо так мечи и шпаги куют, так те даже толедским клинкам не уступают. Нигде больше такой не делают. Вот он и трясется над своими секретами, как Кощей… А у тебя глаз легкий, добрый — разок взглянешь и уже секрет видишь. Может, и там так сможешь?

Аким задумался. Нет, насчет того, что он разок взглянет и уже секрет как на ладони, это его начальник в сей земле Тимофей, конечно, неправ. Но вот насчет того, что у него получается всякие секреты и хитрости разгадывать — это да. Это есть. Правда, как раз все наоборот происходит. Просто когда Аким какой-то секрет видит, то сразу покой и сон теряет, и крутит его в голове у себя, и крутит, и так прикидывает, и эдак. Короче, просто болеет, пока этот секрет не разгадает. А как разгадает, так у него на душе так радостно становится, так покойно, такая благодать на него сходит, ну почти как в Писании про рай сказано. И тогда Аким ходит и жизни радуется. Ну пока следующий секрет не встретит…

— Ну так как, поедешь? — с надеждой спросил Тимофей.

И Аким кивнул.

— Поеду. Только сначала надо с мастером Джереми договориться.

— Ну это пожалуйста, — разулыбался мгновенно повеселевший Тимофей, — никто тотчас не гонит. Все дела, какие надобно завершить, — доделай, со всеми с кем надо — договорись и уж потом двигай. Деньги-то еще есть, более не надо?

— Нет, — мотнул головой Аким.

Деньги ему Тимофей давал не свои, а государевы, то есть расходовать их надобно было только на государевы дела. Таковых же пока не предвиделось. А на жизнь Акиму вполне хватало того, что ему платил мастер Джереми. Тимофейзакрыл бюро и, довольно потирая руки, вернулся к столу.

— Ну раз уж мы с делами покончили, давай-ка хлебнем сбитня, — предложил он, подхватывая колоколец.

— Сбитня? — Аким удивленно вытаращил глаза и рефлекторно сглотнул.