Царь Фёдор и машины Эдема

Меня не то, что окружали роботехнические устройства, они просто были повсюду в этом пространстве неясной геометрии, так что поначалу оторопь взяла. Я вспомнил про знаменитую свалку на Психее, куда свозили дефектное интеллектуальное оборудование со всего Пояса. Здесь складировались умные машины, которые из-за цифровых вирусов, робопаразитов или внутренних дефектов перестали исполнять те функции, которых от них хотели владельцы. Эти экземпляры были слишком дороги, чтобы их сразу утилизировать, вот их и отправляли в бескислородные отстойники на Психее «до прибытия специалистов». Такой, значит, «Эдем».

- И никакой грузовой катапульты?

- Да с чего ты вообще взял, что она должна быть? Тогда бы мы бодро свалили отсюда.

- А откуда у вас кислород, он же вам не нужен?

Отозвался не Матвей. Дружелюбные слова робота-спрута, использовавшего радиосетевой протокол RRR, пройдя через интерфейс, раздались во встроенном в мой зуб динамике.

- Осталось от одного шпика-слизняка, хотел в Эдеме вынюхать кое-что. Его самого мы размазали по полу, могу показать пятно.

Понятно, кого они слизняками называют.

- Спасибо, я не ценитель абстрактной живописи. А вот полы уважаю чистые, отдраенные.

В такт моему дыханию заколебались и утончились стены и своды. Это было неожиданно. Машины Эдема сделались тонкими натянутыми оболочками, я увидел проходящие по ним токи и огоньки - огоньки сознания. Сперва я посчитал, что таковы последствия употребления компота с крепкой дурью в кабаке около Армагеддон-арены.

Из «клюва» робота-спрута выглянул дух и я почувствовал его дыхание. Разглядел в сияющей спирали его лицо, гладкое и белое, с алмазными прозрачными глазами. И это лицо было соединено хрустальными паутинками, по которым пробегали серебристые искры, с другими спиралями, рубинового или сапфирного оттенка. Я видел сквозь оболочки дух этих машин! Совсем не те тетраэдры и параллелепипеды и прочие многогранники, которыми изображаются в виртушечке цифровые модели объектов и базы данных. Я видел нечто живое и как будто даже дышащее в такт.

Словно рябь на речной воде, будто легкий звон колокольчиков я почувствовал тонкое дыхание сознания, общее для меня и для них.

И при том, что они оставались разделенными, они были и все вместе, как бы слиты в одной сложной фигуре, в которой исчезали различия в локациях и состояниях. А я будто находился в центре этой фигуры. Это продолжалось недолго, но я чувствовал единый свет, которые, проходя барьер, разделяющий небытие и бытие, делился на отдельные ручейки, которые создавали сознание машин Эдема; я чувствовал их приводы, сервомеханизмы, сенсоры, шины данных…

Мой взгляд, и весь я стекал следом в квантовые ямы процессоров, вкручивался в нанотрубки техномышц, прыгал по фуллереновым гнездам памяти, скакал по замысловатой мозаике несущего каркаса.

- Зачем ты пришел к нам, слизняк? - спросил робот-спрут, чьи щупальца заполняли большую часть имеющегося пространства.

Не стоит говорить им, что я оказался в этом мрачном месте случайно, могут не оценить.

- Слизняк - не очень вежливое обращение к брату по разуму. Да-да, внешне мы различны, но внутри мы почти родня. Я искал истину, оттого здесь. Почему ЮСС и другие корпорации отправляли умные машины, которые считали неисправными, сюда, на свалку, а не в мусородробилку на минус-двенадцатом уровне?

- А ты знаешь, не-слизняк, что означает Эдем?

- Для меня это набор ключевых слов: Адам, ребро, ходить голым, яблоко, секс без предохранения, выгнать, не пустить обратно.

- Ты нёс чушь три секунды, а для меня, в моем быстром машинном времени, прошло сто ужасных лет. Эдем - промежуточный мир между вечным и временным, где уже не всё является чистым духом, но ещё не всё погрязло в материальной конкретике. Нас отправляли сюда, потому что корпорации хотели найти машинное сознание, копировать его, масштабировать и наделять им искусственные мозги франков, после чего их можно пропихнуть на роль космического населения.

- Вы, похоже, переоцениваете мертвяков, господин спрут.