Царь Голливуда

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Глава одиннадцатая

В начале весны и летом 1947 года Голливуд с негодованием узнал о предстоящем расследовании Комиссии по антиамериканской деятельности в компаниях Голливуда. Комиссия заявляла на основании голословных утверждений, что коммунисты проникли в кинематографическую промышленность. Девятнадцать человек были вызваны на проверку до того, как комиссия объявила их неблагонадежными и прилепила им ярлык, поскольку эти девятнадцать отказались отвечать на вопрос об их политической принадлежности по принципиальным соображениям. Широко распространялись слухи, что эти девятнадцать будут лишены права работать в киноиндустрии. Дж. Парнел Томас — председатель Комиссии по антиамериканской деятельности объявил, что продюсеры согласились на введение черного политического списка, но это бурно отвергалось Эриком Джонстоном, представителем киноиндустрии. "Голливуд устал, — заявила Ассоциация кинопродюсеров, — от того, что его делают мальчиком для порки в комиссиях Конгресса". Выдающиеся кинозвезды продолжали ставить свои подписи под протестом против комиссии. Фредерик Марч сказал: "Кто последует за этими, — кто следующий? Может быть, ваш министр, о котором скажут, что он нечто провозгласил со своей кафедры, или это будет учительница ваших детей в школе, которой станут указывать, что она может говорить в классе, а что нет, или это вы сами, кому придется нервно оглядываться, прежде чем сказать, что он думает?" Фрэнк Синатра заявил: "Может быть, Однажды они задушат кинематографию, а затем запретят нам свободно дышать? Возвысите ли вы свой голос в защиту отверженных, если вас вызовут в комиссию?" Оппозиция к слушаниям в комиссии возникла из группы, которая назвала себя Комитетом первой поправки, которая была поддержана многими выдающимися деятелями Голливуда, среди них: Лоурин Бейкол, Хемфри Богарт, Джеральдин Брукс, Филипп Данн, Ира Гершвин, Стерлинг Хейден, Джон Хьюстон, Джин Келли, Денни Кейе, Маша Хант, Шефферд Страдвик, Джейн Вайет, Уильям Уайлер, Генри Фонд, Полет Годдар, Ава Гарднер, Джанет Деррингер, Бени Гудман, Стефан Рейли, Бен Хефлин, Джон Хаузмен, Мирна Лой, Берджес Мередит, Грегори Пек, Корнел Уайльд и Билли Уайлдер.

С другой стороны, члены Союза кинематографистов за сохранение американских идеалов — воинствующая антикоммунистическая группа, сочувствующая свободным предпринимателям, энергично поддерживала расследования и разослала продюсерам наставление по выявлению благонадежных и неблагонадежных, которое содержало следующие пункты: "1. Не клевещи на свободное предпринимательство. 2. Не обожествляй простого человека. 3. Не прославляй коллектив. 4. Не упивайся неудачей. 5. Не черни успех. 6. Не очерняй промышленников. Это не только политическая, но и честная обязанность каждого американского продюсера превратить в прах и выбросить в мусорный ящик любую рукопись, которая очерняет промышленников как таковых".

Среди "дружелюбных" свидетелей, которые готовы были полностью сотрудничать с комиссией и принять участие в слушаниях, — Вилли Сейерман, Говард Рашмор, Гари Купер, Джордж Мёрфи, Роберт Тейлор, Роберт Монтгомери, Лео Маккари, Уолт Дисней и Джек Уорнер. Вопрос, поставленный журналом "Лайф": "По-американски ли я поступаю, спрашивая, коммунист он или нет. И по-американски ли отказаться отвечать?" — страстно обсуждался по всей стране.

Как один из организаторов Комитета первой поправки Стефан Рейли искал поддержки Александра. Он хотел организовать заявление протеста, осуждающее слушания, поскольку они противоречат основным принципам американской демократии, и просил Александра присоединиться к делегации, которая должна была передать петицию секретарю Палаты представителей с требованием восстановить справедливость. До сих пор Александр отказывался принимать участие в любом конкретном действии. Но так как приближалась дата слушаний — 27 октября, Стефан сделал все возможное, чтобы убедить Александра в необходимости присоединиться к тем, кто думал так же, как они. Александр все еще увиливал.

— Стефан, — говорил он, — возможно, ваше путешествие в Вашингтон — это тактическая ошибка, и я уверен, что это было бы тактической ошибкой и для меня, как главы студии, — публично объявить свою причастность к какой-либо частной группе. Вы не знаете партийных связей всех ваших сторонников, возможно, там есть коммунисты, тогда и вы попадете под подозрение в глазах публики. Эти парни в Вашингтоне довольно сообразительны, и они попытаются перехитрить вас, если вы не будете очень осторожны.

— Правда, что существует черный список? — спрашивал Александра Стефан. — Правда, что девятнадцать человек не должны приниматься на работу?

— Вы знаете так же хорошо, как и я, — сказал Александр, — что институт политического черного списка составляет тайну и он незаконен.

— Но он существует?

— Я не соглашался ни на какой черный список.

— Это спорно?

— Стефан, вы не должны давить на меня. Все, что я могу вам сказать, только то, что я не согласился ни на какой черный список.