Читаем Царь головы (сборник) полностью

Будем, нах, перенимать ухватки…– едва различимо, будто сквозь воду, бубнил скрипучий голос хранителя. – Пошагово… Гхм-м… Сначала станешь, бля, нормальным пацаном. Потом… Куда деваться – за гланды, нах, немного подержу, и станешь… Чего? А, нах, по яйцам, а в кадык? Ты чё сразу сыку надавил? Гхм-м… Такой урок у нас – побазарим только, вести себя нормально научимся. Да… Ну, и семки там… Пробуждение, нах, по методу школы Волосатой сутры – слыхал?

Лера отпрянула от двери – ухо её горело. Что за чушь? Голос был только один, если кто-то и отвечал хранителю, то слышно его не было. Да и кто там может быть? Никто. Демьяна Ильича тут все на дух не переносят… Вдруг мысли Леры встали дыбом, как железные опилки на магните: «Да он ведь просто псих! От него вилки прятать надо! Вот это да! У него в голове не мозг уже – сырок, он сам себе, козлина, пули отливает…»

Не в силах одолеть постыдное любопытство, Лера вновь припала к двери.

Ты чё, пацан, сложный? Чё застыл, как холодец? Садись давай… Гхм-м… Не так! Сидеть, сука, нормально надо. Не на жопу, на корточки садись. На жопу – в следующий раз учиться будем. Гхм-м… Вот, правильно. Подмышки в колени упри, а руки пусть болтаются. Хорошо. Да… И это, слышь, харкай давай. Харкай между ног. Чё ты частишь? До семи сосчитал, нах, и харкнул. Гхм-м… Молодец. Пацан почти что. Теперь семки. Семки будем учиться щёлкать. Сиди, бля, как сидишь! Вот тебе семки. Стой! Учись, нах, хавать правильно… Высыпаешь пакет в карман. Из кармана берёшь горсть в кулак. Так. Из кулака большим пальцем поддеваешь семку и с ногтя, нах, закидываешь на зуб… Вот так, секи. Понял? Теперь щёлкаешь семку. Да… Ну а дальше, бля, смотря чё как. Если ты, к примеру, на выставке художественной акварели, в метро там или у кого в гостях и плевать, бля, не дают, тогда лузгу с губы во второй кулак берёшь и там копишь. А если, нах, ситуация позволяет – плюй, куда хочешь…

Лере почудилось – голос приблизился. Она отскочила от двери каморки и, быстро стуча каблучками, оглядываясь через вздрагивающее плечо, устремилась в лаборантскую. «Боже мой!.. – В голове её по кругу вертелся вихрь. – Да его лечить надо! Лоботомия! Куда Цукатов смотрит? С ним на одной планете – страшно!..»

Человеку предписаны два пути – путь истины и путь лжи. Лера всегда выбирала третий путь – между ними. Заведующего кафедрой сегодня на факультете не было. Пришёл срок перерегистрации охотничьих ружей, и он отправился к инспектору. А жаль – Лере не терпелось донести немедленно. Ну а Главптице доносить бесполезно – тряпка, он сам перед хранителем робел и поджимал пушистый хвост.

Выпавший позавчера снег не удержался – балтийский ветер слизал его шершавым языком. Сначала с крыш и куполов, потом с земли. Не осталось даже слякоти – лишь на асфальте двора и набережной Мойки кое-где ещё виднелись тёмные сырые разводы. Обычное дело – бывало, тут под Новый год на газонах вылуплялась зелёная трава и на проснувшихся деревьях набухали почки.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Публицистика / История / Проза / Историческая проза / Биографии и Мемуары