Царь-гора

– Ну, это же просто, – сказал Толик. – Все религии мира имеют одну духовную сущность, это всего лишь разные пути, расходящиеся из одной точки – точки сокровенного знания. Беловодье и есть эта точка. Беловодье – не религия, это извечная мудрость, в которой содержится истинная суть мира и природа вещей. Человек должен стремиться к совершенству, отринуть все земные цепи, тяготящие его, освободить свой дух, пробудить духовное око. Вот это все и есть – путь в Беловодье. Только ищущий войдет в него, а профана оно не пустит.

Федор сейчас же ощутил себя самым невежественным и бездуховным профаном, радуясь, что Беловодье не откроет ему свои двери.

– Чего ухмыляешься? – спросил Толик.

– Да так, вспомнил одну знакомую. Вот ты тут говорил о земных цепях и так далее, а она мечтает нарожать кучу детей и всю жизнь убирать лошадиный навоз. Странная, правда?

– Да уж. – Толик вдумчиво почесал нос. – Безнадежный случай. Но вообще… кто знает. Может, и она когда-нибудь пробудится от своего темного сна.

– А вот еще, – продолжал Федор, – один мой приятель очень сильно не любит п…ров. Ну просто с цепи срывается, когда видит их. Странный, да? Настолько не думать о духовном и циклиться на такой ерунде.

– Этому бы приятелю да в морду, – громко фыркнул Олежек.

– Духовная закрепощенность, – кивнул Толик. – Но это поправимо.

До леса оставалось совсем немного, когда Евгений Петрович остановился, обнаружив в земле дыру, похожую на заброшенную штольню. В поперечнике она была метров трех, а глубину Толик определил, бросив камень.

– Метров пять-шесть.

Евгений Петрович посветил в дыру фонариком.

– Там могут быть боковые ответвления, – сказал он и сбросил со спины рюкзак, достал веревку. Посмотрев на Олежека, протянул ему конец: – Давай.

Олежек, в восторге от предстоящего, быстро обвязался веревкой и полез в дыру.

– Что вы хотите там найти? – недоумевал Федор. – Пещеры?

– Вот именно, – отозвался Попутчик, стравливая помалу веревку. – Очень меня интересуют пещеры, – промурлыкал он себе под нос.

– Значит ли это, – поинтересовался Федор, – что вам неизвестна точная цель похода?

– Цель мне совершенно точно известна. Неизвестно, где она локализуется, – ответил Попутчик, чем внес еще больше неясности во все предприятие.

– Ладно, говорите загадками сколько вам хочется, – сказал Федор и растянулся на траве, – в конце концов все равно не скроете.

– Верно. Так что любуйтесь видами, Федор Михалыч, дышите горным воздухом и не мучайте себя ненужными мыслями.

Толик смотрел на них удивленно, будто не понимал, о чем речь. На лице его было явственно написано: какие виды и какой горный воздух, когда все помыслы должны быть о сокровенном.

– Я же профан, – снизошел до объяснений Федор.

Толик, немного помрачнев, отвернулся.

Из дыры показалась голова Олежека, счастливо улыбающегося.

– Совсем ничего, – доложил он.

– Первый блин комом, – сказал Федор и первым направился к кедровнику, надеясь спрятаться там от солнца. За ним потянулись остальные.

В лесу устроили привал с обедом, говорили о разной чепухе, а Толик и Олежек устроили погоню с воплями за выбежавшим из-под корней дерева зверьком. Толик кричал, что это соболь, но в конце концов загнанный в дупло зверь оказался колонком.

– Из его хвоста делают кисточки для художников, – гордо сообщил Толик, как будто сам работал на фабрике кисточек.

Глядя на этих клоунов, Федор все сильнее убеждался в том, что Евгений Петрович личность куда более загадочная, чем сам Бернгарт, посвященный в мистические расклады мира.

Когда снова тронулись в путь, он вспомнил:

– Кстати, о пещерах. Не в этих ли горах в прошлом году нашли тайное поселение кержаков с этими… молельными черными квадратами?

– В этих, – с явным удовольствием ответил Олежек.

– Я думаю, эти кержаки – последние хранители истинного эзотерического древлеправославия, – с мрачным торжеством в голосе произнес Толик. – Неудивительно, что они скрылись в глубине гор и не желают выдавать свои тайны.

– Ну, если так, полагаю, за ними начнут охоту, – сказал Федор.

– Кто? – возмутились оба «беловодца».

– Тот, кто осознал себя духовно жаждущим, но еще не отринул земных цепей, – с такой же вдохновенной мрачностью пояснил он. – А может, просто позарятся на старообрядские иконы. Если их отмыть от копоти – на мировых аукционах с руками рвать будут.

– Отмыть?! Уничтожить тайные знаки черных квадратов! – Эта мысль до того поразила Толика, что он на своих ногах-ходулях ушел далеко вперед и долго шагал в одиночестве – переживал.

До самого вечера продвигались по верхнему краю высокогорных лесов, то выходя на цветущие луга, то опять вовлекаясь в сосново-кедровую тайгу. Евгений Петрович время от времени брался за мощный бинокль и подолгу разглядывал окрестности. Федор в эти минуты передышки созерцал снежные вершины и очень надеялся, что туда Попутчик их не потащит.

До темноты успели разбить палатку недалеко от бурной речки, вздувшейся от таяния горных снегов.