Царь Горохова

Старик лежал навзничь, раскинув руки, и глаза были закрыты. Шляпа упала с его головы. Бурая накидка распахнулась, как крылья. Длинное серое платье под нею было обтрепанным и залатанным. А еще рядом со стариком на песке лежала длинная кривоватая палка, похожая на копье. Только вместо железного наконечника к концу был привязан будто неандертальцами обтесанный небольшой камень.

Я наклонилась, подняла копье. Легонько тыкнула древком старика в руку выше локтя:

– Эй! Вы живы?

Жуть какая. А если нет? Милицию надо звать… Я тыкнула чуть сильнее:

– Эй!

И тут неандертальский камень вдруг засветился голубым светом и стал прозрачным, по палке пробежала голубая электрическая змейка и с легким треском стукнулась в руку старику.

– А! – крикнул старик и сел.

Я отскочила и выронила палку. Старик, словно полоумный, бросился к ней и, схватив, снова сел. Надел свою шляпу и сердито посмотрел на меня из-под полей:

– Никогда не прикасайся к посоху дру… – Тут он уставился на меня совешенно ошалело. То есть, не полностью на меня, а на мои… в-общем, на мой бюст. Ну, бюст звучит слишком громко для моего размера. Ну вы поняли, куда этот старикашка пялился. Я даже руки скрестила на груди и отошла на шаг.

– Ты превратил себя… в… в… женщину?! – Тут он наконец поднял глаза выше и посмотрел мне в лицо.

– Что? – не поняла я.

– Или только наполовину? – Он глянул на подол моего полувера.

Да старик совсем чокнутый. Пора давать деру. Я отступила еще на пару шагов.

А старик забормотал себе под нос:

– Не знал я, что тяпляпис на такое способен… Правда, я превращал худышку Бердышку в толстуху. Но я же еще прописывал ей пить пиво и есть булки со сливками… И не за мгновение она превратилась, а за целый месяц… А еще, помнится, Жану Никудышнику я удлинил… – Старик оживился и затараторил: – Если можно усилить в мужчине мужчину, то наверное, можно и ослабить – да до такой степени, что вывести в отрицательную величину, а значит на противоположную сторону шкалы! И он станет женщиною! – радостно закончил старик. – Но превращать его обратно… Рискованно. Вдруг получится, как с пастухом Гушем. Он так наполовину лягушкой и остался… – Потом старик опять поглядел на меня и нахмурился:

– Не мог руки от посоха подальше удержать? Натворил дел…

– Я ничего не делала! – сказала я.

– И говоришь уже как женщина, – подозрительно поглядел на меня старик. – Как ты быстро перестроил свое мышление!.. – и снова забормотал: – Но что же теперь делать? Я и этого-то искал три года… Ох, мангольд зеленый! – Он снова кинул на меня неподобающий взгляд и сказал: – Впрочем, одежду посвободнее и никто и не разглядит…

Да ну его с его безумными речами.

– Скажите, а… где мы сейчас? – осторожно спросила его я.

– Расскажу, объясню, все расскажу, – сказал старик и поднялся, а я отступила еще. – Я нарочно все записал, чтобы объяснить по порядку.

Он вытащил из кармана платья бумажный рулон, развернул его и откашлялся.

– Я перенес тебя из твоей вселенной в нашу…

Это точно Леонардо да Винчи! Он, видимо, проводил опыты со временем и пространством! И думает, что я не из будущего, а из какой-то другой вселенной… Это как Колумб открыл Америку и думал – что это Индия!

– Вы же… Леонардо? – перебила я старика.

– А? – поднял он глаза от бумаги.

– Да Винчи? – Как там его современники-то называли? И я, придав имени непонятно какой – я надеялась, что итальянский, акцент, произнесла по слогам: – Лео-нарь-до да Вин-тци! Ви?

– Нет. Я Мерлин. И не надо коверкать слова. Мода у вас там такая?

Мерлин?

– Мерлин, который с королем Артуром? – вытаращила глаза я.

– Какой еще король Артур? – нахмурился старик. – Не было у нас таких.

Другой какой-то Мерлин наверное… Или тут еще до Артуровских времен.

Старик снова наклонился к бумаге, кашлянул:

– Так вот… Я перенес тебя…

– А какой год сейчас? – спросила я.

– Знаешь, летоисчисления в разных Вселенных не совпадают.

Как он уверен, что мы из разных Вселенных.

– Ну все же… – попросила я.

– Десять тысяч первый, – сказал старик.

– Да? – Когда был Артур-то?

– Мы счисляем время от придумывания записи цифр.

Логично. И они точно другая Вселенная. Но неужели параллельные миры существуют?

– А месяц у вас сейчас какой? – Хотя что толку спрашивать. У них может быть и пятнадцать и сотня месяцев в году. И вообще, может, они на какие-нибудь декады год делят. И год у них – дней так тысяча…

– Месяц май, – отвечал старик.

Ого. Месяцы с нашими совпадают, что ли?

– А планета ваша как называется?

– Земля, – сказал старик. – И крутится она вокруг Солнца. Мы с вами параллельные Вселенные. А не соседние.

Да? Значит, тут все должно быть похоже?

– А материков сколько? – спросила я.

– Один.

Хм. Вот тебе и похоже.

А старик опять поднял пергамент:

– Ты – потомок Пипина Первого…

– Кого?

– Пипина. Короля нашего.

– Знаете, если б у меня в предках были Пипины, то есть… короли, то я бы наверное знала об этом…

– Думаю, даже твоя пра-пра… бабка, которая нагуляла твою пра-бабку от него не знала, кто он. – Он прокашлялся и продолжал по бумаге: – Где тут?.. Ага. Ты – потомок Пипина Первого, наследник престола Гольштании.

– Престола чего?