Царь Горы (СИ)

За порогом меня поджидал почетный эскорт в виде внушительных габаритов мужчины в штатском и унылой, все той же сонной девицы в военной форме с погонами лейтенанта что вела меня от проходной почти сутки назад. После небольшого путешествия по пустым коридорам и бесшумным лифтам, мы оказались на стоянке автомашин, видимо, в подвальном этаже здания. Детина подогнал черный внедорожник и услужливо распахнул заднюю дверцу. Девица вручила мне папку с документами и мобильный телефон, дежурно поулыбалась и исчезла в лабиринтах притихшей «конторы».

Долетели по ночному городу до моего дома очень быстро. Светофоров словно и не существовало. Мой провожатый, ловко управляясь рулем, даже не спросил адреса. Дорожная полиция в большом количестве курсирующая по городу, словно не видела нас в упор, вызывая своим видом только презрительное хмыканье детины за рулем. Не сбавляя скорости, он промчал меня мимо темных громад спящих кварталов и влетел в арку ведущую в мой двор и там встал, как вкопанный, прямо напротив моего подъезда и выскочил, чтобы открыть мне дверь. Наше стремительное появление вызвало панику у людей, сидящих в припаркованных, неподалеку от подъезда, машинах. Из них вывалилось немало народу, наставивших на нас разнокалиберное оружие. Мой спутник вопросительно вскинулся ко мне, прикрывшись дверью и запуская лапищу в наплечную кобуру. Я только рассмеялся.

— Анатолий! Вы своей лихой ездой переполошили наш тихий дворик! Все нормально. Все свои, а на свидание к Леночке — вы успеете вовремя!

Мое появление, из-за широченной спины, пребывающего в ступоре телохранителя, вызвало облегченный вздох у пестро вооруженной компании, а ко мне уже спешил сияющий золотой улыбкой мой сосед по подъезду Гуссейн.

— Уважаемый Витя-джан, — кричал, набегая, — как ты меня напугал! Пуганый «чурка» куста боится! — ерничал он.

Почтительно обогнув столбом стоящую внушительную фигуру моего сопровождающего, Гуссейн кинулся пожимать мне руку.

Какое-то время назад, я, совершенно случайно, спас этому человеку жизнь. В тот день, припозднившись на работе и неспешно подходя к подъезду, вдруг почувствовал липкий страх и холодную рукоятку пистолета в своей руке. Ощущения были столь реальны, что я замер, уставившись в пустую ладонь. Шурша колесами, к дому подкатил роскошный «Мерседес». Из него выбрался смуглый, настороженно всматривающийся в меня, мужчина. Я все еще тупо продолжал таращиться на пустую ладонь, когда он поравнялся со мною. Скрипнула открывающаяся изнутри дверь подъезда и тут до меня доперло…Резко толкнув подошедшего мужчину, да так, что он улетел, зацепив попутно урну, прямиком в любовно обихоженную жильцами первого этажа клумбу, я нырнул в ноги выскочившему из-за двери и палящего из пистолета киллера. Обхватив его колени, мгновенно подсек и рванул на себя. Падая, тот крепко приложился затылком о бетонную ступеньку. Вывернув из его ослабевшей руки пистолет, стреляю в плафон над дверью и, вовремя… Из-под арки, из темноты, затрещала автоматная очередь: звенит железная дверь, летят кирпичные осколки. Слышны испуганные вскрики и звон бьющихся окон. На улице взревел мотор, завизжали шины и все стихло.

Потом, понаехали полицейские, «скорая помощь»…Меня «повязали» вместе с, наспех забинтованным, горе-киллером. Прокрутив отрывочную информацию, возникшую в моем сознании от близкого контакта с ним, я предусмотрительно решил воздержаться от лишней болтовни на допросе у заспанного дознавателя, ограничившись простыми ответами. Еще не хватало попасть в разборки кавказских группировок. Мой смуглый спасенный, развил бурную деятельность и скоро у полицейского отделения, куда нас доставили, шумела внушительная толпа джигитов, понаехавших со всех концов города на крутых иномарках; они устроили такой бедлам, что полицейские посчитали за благо отпустить меня под подписку о невыезде. С тех пор, Гуссейн всячески демонстрировал свою признательность. Обзаведясь после покушения солидной охраной, он попутно обязал своих нукеров решать и мои бытовые проблемы. А те и рады стараться: то припрут прорву фруктов и овощей с ближайшего рынка, то продуктов натащат — девать некуда. Так, додумались — притащили здоровенный холодильник и вдобавок — морозильную камеру! Отбиваться от их услуг совершенно бесполезно. Только улыбаются и твердят: «Гуссейн сказал!» А тот, в свою очередь, долдонит: «Обижаешь, брат! От всего сердца хотел! Ты один живешь, кто тебе поможет кроме меня, а? Сам не съешь — гостей позови! Я тебе квартиру отремонтирую! Красиво будет! А хочешь, я тебе невесту найду…». Ну вот, что с ним поделаешь!

Гуссейн, искренне обрадованный встречей со мной, все еще продолжал пожимать мою ладонь.

— Как дела, дорогой! Ремонт тебе сделали? Ты доволен? Вот и хорошо! Никаких денег! Обижаешь!

— Извините, — смущенно перебил его, пришедший в себя Анатолий, — Виктор Иванович, я могу ехать?