Царь Кровь

Мы шли, держась за руки, пригибаясь под ветви, и говорили. Главные новости вне лагеря состояли в том, что радиостанции уходили из эфира с каждым часом. В Великобритании осталась только одна, называвшая себя Би-би-си. Одно время она базировалась на радиостанции ВВС в Веддингтоне. Потом послышались выстрелы, передачи прервались. Через сутки перерыва она появилась на другой волне откуда-то из не называемого места. Все решили, что она вещает с борта военного корабля у восточного побережья.

Была вторая половина сентября. Лето еще не проявило признаков умирания. Дни стояли жаркие, хотя это была странная погода. Даже в самые солнечные дни вдруг появлялись облака, рассыпавшие снежные хлопья. Только черные. Когда снег таял, на палатках оставались следы из черной крошки. Трудно было не согласиться, что жуткие геологические изменения у нас под ногами вызовут глобальные последствия и для климата. Когда в 1883 году взорвался вулкан Кракатау, на следующий год во всем мире было холодное лето, потому что выброшенный в атмосферу пепел экранировал солнечный свет. Теперь сотни, если не тысячи Кракатау плевались пылью по всему земному шару. Как это должно сказаться на климате?

Мало кто сомневался, что мы идем прямо в ледяную пасть нового ледникового периода.

Но сейчас, когда вечернее солнце светило низкими лучами и красило все в золото, я мог думать только о Кэролайн. Ранее в этот день я решил поднять тему серых на вечернем собрании перед Стивеном и остальными. Вообще-то у нас было достаточно проблем и без того, чтобы ломать себе голову над тем, что многие считали выдумкой. Но я уже слишком долго носил это в себе.

Когда мы отошли подальше от лагеря, Кэролайн выпустила мою руку и потащила футболку через голову.

– Как мне тебя не хватало, Рик, – сказала она низким хрипловатым голосом, от которого меня пробирала дрожь. – Я ночью не спала и только думала, как бы к тебе прижаться.

– Почему ты не перейдешь ко мне в палатку? Мы были бы вместе каждую ночь.

– Тогда я стану кем-то вроде жены, и тебе наскучит.

– Ну уж нет, – сказал я, целуя ее. – Можешь мне поверить.

Она задрала на мне футболку, прижалась голыми грудями к моему животу.

– Но Кейт Робинсон это было бы неприятно. Она бы ревновала.

– Между мной и Кейт ничего нет.

– Но ты ей нравишься. Она с тебя глаз не сводит.

– Не замечал.

– Врешь.

Она не сердилась. Она улыбалась и тискала меня сквозь ткань джинсов. Все это было игрой, в которую она хотела играть. Скрыться куда-нибудь в тихое место, расстегнуть на мне штаны и жадно схватить ртом. А иногда она надевала юбку без трусов, и мы остервенело трахались под кустами во всей одежде. И я думаю, ее возбуждало, когда она представляла себе меня с другой.

– Странная эта Виктория, – сказала Кэролайн хриплым голосом, который просто сочился сексом. – Я все думаю, что бы она могла сделать с молодым человеком вроде тебя.

– Судя по тому, что говорит Стивен, высосала бы кровь и повесила бы сушиться на ветвях.

– Он это знает по собственному опыту?

– Нет, он доволен, что у него есть Рут. И он слишком занят лагерем, чтобы подбивать клинья к кому-нибудь еще.

– А может, он хочет подбить клинья ко мне?

– Может быть.

– А ты бы ревновал?

– Ревновал бы. И еще как ревновал!

Я улыбнулся, расстегивая ремень.

– А тогда удели внимание тете Кэролайн. Прошло уже... гм... пятьдесят один час, как я тебя в себе не ощущала. – Глаза ее вспыхнули, будто эротическая шаровая молния разорвалась у нее внутри. – Так что, Рик... мальчик мой... давай-ка... – С неожиданной силой она вцепилась в пояс моих джинсов и стащила их вниз. – Отбарай меня как следует, сильно... Ого, какой ты сегодня жесткий мальчик!

У меня встал, раздулся и стал почти невыносимо чувствителен, а ее прохладный палец скользил по нему вверх-вниз.

– Только сначала я попробую на вкус, какова моя игрушка.

Ее голова стала спускаться, она целовала меня в живот, в бедра, потом язык заскользил по невероятно чувствительной коже. Я захватил горстями ее волосы. Меня затопила рычащая волна вожделения.

Я изо всех сил сжал эти маленькие груди, мои губы впились в ее рот до синяков. Еще секунда – и мы покатились по траве, срывая друг с друга одежду. Если бы кто-нибудь подглядывал из кустов, он бы увидел скорее смертельную схватку, чем любовные объятия, мы почти что дрались друг с другом – кто окажется наверху.

Я утонул в мире ощущений. Это был лучший в мире кайф. Я ощущал: уколы травы по голой коже, плеск воды потока, куда я попал ногами, и ледяной холод только подогревал любовное пламя. Я видел: все в моментальном снимке, живое, но не сцепленное одно с другим. Кэролайн оседлала мою грудь. Волосы на лобке – крупный план. Половые губы, пылающие красным. Я слышал запах: этот аромат зажигал кровь в жилах.