Царь Кровь

– А то, что вся планета горит, это справедливо? Что земля кипит под ногами? Нет, это точно несправедливо.

– С этим мы ничего сделать не можем. Это не в нашей власти.

– И судьба бедной Рут – тоже.

Я покачал головой.

Кейт положила винтовку на колени и терпеливо сказала:

– Ладно, Рик. Скажи мне прямо… прямо скажи, что тебе не дает покоя?

– Вот смотри. – Я провел пальцем линию на дерне. – Вот стояли мы. Я, Дин, Стивен и Рут лицом к стене, и мы стреляли через стену, в банду на холме.

– Ты говорил, что стена была примерно до груди?

– Да.

– А они стреляли в вас?

– Стреляли.

– Тогда как ранили Рут?

– Понимаешь, я не очень-то разбираюсь в баллистике и огнестрельных ранах…

– Но?

– Но. – Я сделал глубокий вдох. – Рут была убита выстрелом в спину.

– Откуда ты знаешь? Дин говорил, что пуля прошла навылет.

– Прошла.

– Откуда ты тогда знаешь, что она попала в спину?

– Попадая в тело, пуля летит острым концом вперед. А когда она зацепит кость, начинает кувыркаться.

– И что?

– И поэтому почти наверняка выходит из тела боком. Кейт, у Рут на спине была маленькая дырочка, а на груди – огромная рваная рана.

– И ты думаешь, что пуля вошла в спину, повернулась и вышла из тела боком, образовав на груди большую рану?

– Да. Помнишь Джона Кеннеди? У него было маленькое входное отверстие от пули вот здесь. – Я показал на свое лицо. – А на выходе она полностью оторвала ему затылок.

– О’кей, ее застрелили сзади. Так кто же стрелял? – Она глядела прямо на меня, уже зная имя, которое я назову. – Виктория?

Я кивнул.

Кейт озадаченно затрясла головой:

– Вчера ты говорил, что она даже не знает, как держать винтовку?

– Так я думал. Тогда казалось, что она не стреляла никогда в жизни.

– А откуда ты знаешь, что она стреляла?

– Я вчера попросил Дина осмотреть винтовку. В обойме не было одного патрона.

Кейт поскребла подбородок:

– И никто не видел, как это случилось?

– Нет. Выстрелов было столько, что никто не услышал.

– А где стояла Виктория?

– Поодаль от стены. Вот что казалось непонятным. Я сначала думал, будто она не понимает, что находится на линии огня той банды.

– А на самом деле она подобралась к Рут сзади, чтобы убить ее в спину?

– Но зачем?

– Зачем? – отозвалась Кейт эхом, потом посмотрела туда, где вдоль берега шли Стивен и Виктория. – Один мотив очевиден.

– Злодейский способ устранить соперницу.

– Мы живем теперь в злодейском мире. Быть может, единственное теперь правило – что правил нет.

Я посмотрел на Кейт.

– Так ты мне веришь? Ты веришь, что это Виктория убила Рут Спаркмен?

Она тяжело выдохнула.

– Да уж, улики неоспоримые. – Она поглядела на меня и кивнула. – Верю. Верю, Рик Кеннеди.

– Вопрос теперь в том, что с этим делать?

50

Дни шли за днями так же неуклонно, как неуклонно подбирался к Фаунтен-Мур черный палец гари.

Иногда мы с Кэролайн выходили на большой холм, откуда открывался вид на уходящие к Лидсу поля. Оттуда я смотрел на черный палец в бинокль. Где-то под землей раскалялись докрасна камни, и этот жар сантиметр за сантиметром поднимался сквозь трещины коры. Когда он доходил, остывая, до поверхности, его еще хватало, чтобы убить растения и сжечь в пепел столбы изгородей. Они осыпались на землю серым порошком. Иногда черный палец упирался в дом, как огненный Мидас, и этот дом дымился несколько часов или дней, а потом вспыхивал ярким пламенем.

Жар кипятил грунтовые воды, и они пробивались из водоносного слоя пород под почвой. Там и сям из земли со свистом вырывались струи пара. А бывало, ползучий жар касался газового кармана, и с ревом вырастал над землей огненный столб.

Ночью это было восхитительное зрелище – колонна синего огня восстает из земли на полпути до неба, как ветхозаветное свидетельство гнева Иеговы. Но когда я это видел, еще больше страха накачивалось в резервуар ужасов, который мне уже трудно было носить в себе. Иногда я боялся, что он меня переполнит и зальет, бросит в сумасшедшую панику, из которой я уже не выйду. И не только у меня неумолимо накапливался страх. Это был видно в глазах всех обитателей лагеря. Могли истощиться запасы провизии, но дефицита страха не было.

Неуклонно надвигающийся палец выжженной земли. Тысячи тысяч голодающих беженцев в поисках еды. Дикие банды, практикующие каннибализм. И на заднем плане сознания – уверенность, что все это как-то связано с теми серыми силуэтами, что приходили ко мне ночью. Какая власть у них надо мной, что я даже крикнуть не мог – так меня парализовало? Зачем они унесли меня на пустошь и там бросили? Будто они меня изучали.

И еще – Виктория. Каждый день я думал, что надо рассказать Стивену о своих подозрениях. Но: во-первых, как ему сказать, что его новая возлюбленная убила его прежнюю подругу? Во вторых: если он мне поверит, что тогда? Будет судить Викторию за убийство? А если признает ее виновной, тогда что? Изгнать из лагеря? Вздернуть на дереве? Так может, не надо будить спящую собаку? Ему явно хорошо с Викторией. Он начинает улыбаться, когда она подходит.