Царь мира

— Вряд ли у них есть такие намерения. Мне не очень понятна позиция нотариуса — он не пожелал назвать ни одного имени, хотя у меня есть данные на Макговерна и я знаю, кто из его родственников может претендовать на замок. Я не стал пока с ними связываться. Я подумал о другом: а если его дочь или внук или даже он сам остались живы? В этом случае колебания нотариуса были бы понятны — ведь его пришлось бы посвятить в эту тайну.

Брэдфорд говорил вполне определенно: «внук», поэтому Клюкин, внимательно изучавший все газетные статьи, а не только статью Гейтса и привыкший в силу своей профессии внимательно относиться к деталям, поправил Брэдфорда:

— Не внук, а внучка. У него была внучка.

Брэдфорд не хуже его понимал важность деталей, поэтому удивленно сказал:

— Но я говорил с человеком, изготовившим гробы. Он сказал «мальчик», это я точно помню.

— Черт меня побери, — пробормотал Клюкин, — а если это действительно были не они…

— А, например, слуги, — подхватил Брэдфорд.

— Тогда поведение нотариуса становится яснее. Нужно это выяснить, Джеймс. И как можно скорее.

* * *

Сергунин с трудом уговорил Алину подождать до вечера. В это время в больнице уже не было посетителей, да и персонал оставался только дежурный. Сергунин сам привез Алину. Во второй машине ехали водитель и двое охранников. Об этом визите — по крайней мере, о его точной дате и времени — не знал никто, кроме самого Сергунина. Проводив Алину до палаты, подполковник вместе с одним из охранников остался в пустынном коридоре. С Алиной в палату влетел лишь эфэл.

Олег Красавин был один — по требованию Сергунина двоих его соседей перевезли в другие палаты. Он лежал, закрыв глаза, но не спал. Уснуть он мог лишь после инъекций наркотиков. Укол должны были сделать через час, и он ждал этого недолгого избавления от мук. Никто не предупредил его о приходе Алины, и когда в палате раздался тихий женский голос, назвавший его по имени, Олег открыл глаза и подумал, что это просто видение.

— Вам очень больно? — спросила Алина, присаживаясь рядом на стул.

— Вы… вправду здесь? — с трудом выговорил Олег.

— Да, — улыбнулась она, — ваш отец просил меня приехать. Я не знаю, смогу ли помочь вам, но я попытаюсь.

Алина сама не могла объяснить, зачем она это сказала. Конечно, она вылечила Эдика, когда он был при смерти после визита пришельца. Но ведь он был не обычным человеком. И все же Алина села на кровать и, приложив руку ко лбу Олега, сосредоточилась. Она знала одно — ей очень хотелось помочь ему. Олег не был сейчас красив — муки исказили его лицо до неузнаваемости — и мог вызвать только жалость, может быть даже смешанную с брезгливостью. Но Алина не забыла слов его отца: «Он ничего не видел в жизни, кроме моря… Вы для него самый близкий человек». Как и тогда, с Эдиком, она поняла — вернее, почувствовала: нарушение энергоструктур организма. Как и тогда, она попыталась их восстановить. Алина еще меньше могла управлять своими способностями, чем Эдик — эфэлами, она не знала, какие опасности таит в себе попытка исцелить полумертвого человека. Она только чувствовала, что контакт установлен, и между больным и ею создался информационно-энергетический канал. И еще она чувствовала, что с каждой секундой слабеет, но когда она осознала опасность, то не могла себя заставить прекратить помощь.

Ее спас Эдик. Он приехал в резиденцию поздно и, поднимаясь в свой номер, вдруг остро ощутил какой-то пока непонятный сигнал. Войдя в комнату, он отослал Дарби, сел на кровать и сосредоточился. Аварийный сигнал исходил от эфэла, охранявшего Алину. Эдик даже не знал, что эфэлы следят за энергетическим состоянием охраняемого объекта. Он понял, что Алина почти при смерти из-за серьезного ослабления энергетических функций организма. Эдик выскочил в коридор и поспешил в номер Алины. Всполошилась охрана, выбежал Мак-Гроу. «Где она?!» — кричал Эдик. Мак-Гроу первый понял, что он ищет Алину. Он попытался связаться с Сергуниным и узнал, что они с Алиной уехали. Но никто не знал куда. Ошеломленный, Эдик сбежал вниз, к машине, не обращая ни на кого внимания. И остановился на лестнице, снова получая информацию от эфэла — о том, что состояние охраняемого объекта угрожающее. Эфэл запрашивал, продолжать ли охрану или перейти в «режим энергоподпитки». О том, чтобы отозвать его и с его помощью найти Алину, не могло быть и речи. Сергунин должен быть с ней, в отчаянии подумал Эдик, если он жив… Он должен ее охранять. И он приказал эфэлу перейти из «режима охраны» в «режим энергоподпитки». Это спасло Алину.