Царь мира

— А тебе не приходит в голову, что он вдруг сейчас пройдет сквозь эти стены и появится в виде огненного призрака? И позаимствует чье-нибудь тело — может, твое, а может, и мое?

— Нет, — серьезно и жестко ответил Клюкин — тем же тоном, каким он уступал Алину. — Я в бессмертие души не верю, Серега. Я много повидал. И верю в смерть. Это самая надежная и реальная вещь на земле. Поэтому я верю в нее.

Сергей посмотрел ему в глаза и вдруг вспомнил о предупреждении Эдика в том последнем и, может быть, единственном их серьезном разговоре-исповеди. «Алексей — это…» — сказал тогда Эдик и оборвал свою мысль, не договорил. Что он хотел сказать?

Клюкин не отвел глаз. Так они помолчали секунд тридцать, словно заключая некую сделку, потом Алексей сказал:

— Запомни, Серега, люди за гораздо меньшие деньги перегрызали друг другу глотки. Я это знаю. Именно друг — близкому другу. Но наша дружба должна быть сильнее денег. И поэтому Алина не будет стоять между нами. Она твоя. Но тебе еще придется за нее драться. Ну ладно, отдыхай.

Алексей положил ладонь ему на запястье, сжал его и быстро вышел из кубрика. Сергей допил пиво, лег, но заснуть ему так и не удалось.

* * *

Максвелл, вернувший себе свое настоящее имя, изложил все факты и свои соображения в пространном докладе на имя руководителя Ми-5. Закончив его, он отправился в ближайший паб промочить горло. Он был опустошен, выжат и все же чувствовал потребность в энергичных действиях. Поэтому, когда к нему подсел незнакомый человек с просьбой поговорить о чем-то, касающемся бывшего Царя Мира, Максвелл согласился его выслушать. Человек этот, хоть и не назвавший своего имени, был косвенно знаком Гарольду — через несколько минут разговора он догадался, с кем имеет дело. Это был Белл, помощник шейха Аль-Махди, бывший сотрудник ФБР.

— Я и сам был намерен это сделать, — сказал Максвелл, — дело надо доводить до конца. Если ваш хозяин собирается финансировать это мероприятие, то его можно провернуть буквально сегодня-завтра.

— Вы полагаете, что девушки согласятся и не возникнет проблем?

— Во-первых, сами они не в восторге от того, что, возможно, станут матерями мутантов. Во-вторых, маловероятно, что они действительно забеременели, проведя одну ночь с Власовым. Я найду их и смогу заставить согласиться на обследование и, если понадобится, на аборт.

— И многих ему удалось, так сказать, оплодотворить? — с усмешкой спросил Белл.

— Он был близок с двумя, — сказал Максвелл.

— Отлично. Вы тоже будете вознаграждены за то, что смогли избавить мир от этого мерзавца. Мой патрон откроет солидный счет на ваше имя. Этот счет будет расти, если вы согласитесь сотрудничать с нами и дальше. Ведь не секрет, что жена Власова могла остаться жива и в свою очередь родить какого-нибудь монстра.

Максвелл напрягся. До сих пор ему предлагали то, что он сам хотел сделать — избавить от проблем двух дурочек, согласившихся стать «царскими невестами». Теперь ему предлагалось другое.

— А почему ваш патрон так заинтересован в этом? — спросил Максвелл. — У него личные счеты с Царем?

— Ну, это вряд ли имеет значение, — сказал Белл. — Просто он хочет избавить мир от возможных последствий.

— А он себе представляет все последствия?

Белл сощурился, глядя на Максвелла. Новые интонации в голосе собеседника ему не понравились.

— Мистер Максвелл, речь идет о том, согласны ли вы помочь нам найти эту самую Царицу, а не о том, что связывает моего хозяина с Власовым. Кстати, если бы не он, ваша миссия могла бы и не осуществиться, — с улыбкой добавил Белл, думая, что делает очень тонкий намек. На самом деле он допускал самый грубый промах в своей жизни.

— Теперь я знаю, о чем вы говорите, мистер Белл, — сказал Максвелл.

— Откуда вам известно мое имя? — сразу насторожился тот, хорошо помня наставление Аль-Махди о том, что сам шейх не должен быть засвечен в этих операциях.

— Мне известно и имя вашего хозяина. Вы недооцениваете британскую контрразведку, — сказал Максвелл. — Значит, так: я сделаю то, о чем мы договорились. Сегодня же я лечу в Москву. Об остальном мы поговорим позже. Я буду ждать вас через пять дней на этом же месте в это же время. Теперь о деньгах.

* * *