Царь мира

Один из стоявших за спиной Клюкина коллег шагнул вперед и предупредительно вынул из кобуры капитана пистолет. Клюкин усмехнулся, встал.

— Пройдемте, — сказал капитан, стараясь не смотреть в глаза Клюкину, с которым его связывали приятельские отношения.

Когда они вышли, Ващенко счел необходимым сделать некоторые пояснения:

— Калинин задержан у себя в квартире, и я считаю необходимым задержать и Клюкина. Мне кажется, для разговора с ним больше подойдет форма обстоятельного допроса, нежели научного диспута или…

— Но мы еще не успели ни о чем его спросить, — холодно заметил Асканов.

— После того, что сказал товарищ Сергунин и при некотором сопоставлении фактов, я бы счел весьма рискованным оставлять здесь вооруженного участника весьма подозрительных событий.

— И какова же ваша версия? — осведомился Асканов.

— Я не думаю, что с Приваловым пытались расправиться из-за его нрава и прочее. Обычно такие конфликты возникают при дележке добычи. Допустим, он что-то утаил от подельников. Вряд ли речь идет о приборе, — скорее всего, это предмет искусства, антиквариат, дорогая вещь. Ваш эксперт Гершензон мог как-то участвовать в оценке, скажем, а Калинин вполне мог быть сообщником Привалова. Ну а роль капитана в этом раскладе еще предстоит уточнить.

— Довольно поспешная версия, — сказал Асканов. Он был явно недоволен тем, как вел себя Ващенко.

— Это пока даже не версия, а тоже мои предположения. Может быть, наши действия покажутся вам поспешными, — вежливо сказал Ващенко, уловивший недовольные интонации в голосе Асканова и не желавший ссориться с высокопоставленным чиновником, — но этой ночью было убито несколько человек, произошли беспрецедентные события, и это требует соответствующей реакции. Надо предотвратить дальнейшие трагедии и, пока мы не знаем, в чем дело, лучше нейтрализовать подозреваемых.

Асканов заставил себя преодолеть вспыхнувшую было неприязнь к Ващенко и вынужден был признать, что тот прав.

— Хорошо, криминальный аспект дела в вашей компетенции, — сказал он. — Георгий Данилович, какую-то предварительную информацию об этом предполагаемом предмете, если это действительно научный прибор, вы можете дать?

— Как вы заметили, в рапорте полковника Семенова о таинственном зеркале не упоминается. Вместе с тем нестандартность происшедших событий, если ей не будет дано объяснение в чисто криминальном аспекте, потребует привлечения дополнительных факторов. Я думаю, что подробное изложение событий Клюкиным и Калининым даст еще информацию, но пока могу сказать, что о каких-то сенсационных пропажах секретных приборов или о разработках таинственных аппаратов в виде зеркала мне не известно. Поэтому давайте пока собирать информацию.

— Наши коллеги из силовых ведомств! У вас не было никаких сведений о возможной потере приборов или о секретных разработках? — осведомился Асканов, по привычке подумав про себя, что эти «друзья» из ФСБ черта с два что-нибудь скажут, если даже им известно.

Сергунин развел руками, Ващенко отрицательно покачал головой.

В кабинет вошла секретарша:

— Извините, срочно просит к телефону товарища Сергунина. Это звонит эксперт.

— Прошу прощения, — сказал Сергунин.

— Конечно-конечно, — кивнул Асканов. — Вы можете поговорить прямо здесь — возьмите ту красную трубку.

— Спасибо!! — Сергунин быстро протянул руку к телефону. — Алло? Да, это я. Ну что?

Выслушав сообщение эксперта, он почесал лоб.

— А он мог после этого совершать какие-либо активные действия?

Получив ответ, Сергунин пробормотал:

— Спасибо, продолжайте, я сам, наверно, подъеду скоро. Положив трубку, он повернулся к столу:

— Щербинин сказал, что очень сложно установить все сразу, поэтому он решил сначала попытаться дать нам хотя бы приблизительную общую картину, без деталей. Она может быть и ошибочной, но, если все делать по полной схеме, это затянется на несколько дней и задержит оперативное расследование. То есть эксперт предупредил, что может невольно направиться и по ложному пути, но выбирать будет наиболее вероятную картину всего произошедшего.

— Это разумно, — вставил Ващенко, — нам действительно нужно быстро оценить, что вообще произошло.

— В общем, Гершензон был, по всей вероятности, застрелен Сулеймановым. Причем, скорее всего, дело было так: произошел конфликт между Приваловым и Сулеймановым, Привалов оттолкнул его, тот упал и стрелял уже лежа. Две пули прошли навылет и попали в Гершензона. Учитывая рост обоих и траекторию пуль, это самое вероятное. Ранения оказались не смертельными для Привалова, и он смог убить Сулейманова. Тот умер от воздействия сильного электрического разряда — все признаки налицо: частичный ожог кожи и прочее. Вот такие предварительные данные.

— Вы его, кажется, спросили, мог ли Привалов двигаться с такими ранами? — быстро отреагировал Ващенко.

— Да. Он сказал, что это очень маловероятно. Но точно определить пока нельзя. И еще он сказал, что эти раны не похожи на полученные прижизненно…