Царь нигилистов 5 (СИ)

— Хорошо, — кивнула мама. — По заводам, думаю, вас Лабзин проводит.

— Это мой учитель механики, — объяснил Саша для Кропоткина.

— У Пети есть учитель немецкого Беккер, — сказал Саша. — Он его очень хвалит. Можно мне к нему на уроки походить в Пажеский корпус? Вдруг это будет эффективнее, чем Вендт?

Мама глубоко задумалась.

— Карл Андреевич отлично говорит по-русски, — поддержал Кропоткин.

— Никса ходил на уроки к Сухонину, — сказал Саша.

— Хорошо, — согласилась мама.

В тот же вечер Саша написал Нобелю, Путилову и Чижову с просьбой рассказать рабочим про воскресную школу и написать знакомым промышленникам, что вот есть такое и хорошо бы сказать рабочим.

А в четверг вечером Саша на пару с Кропоткиным в сопровождении Лабзина отправились в путешествие по казённым заводам.

Начали с Александровского литейно-механического завода, куда Лабзин давно обещал устроить экскурсию. В последние годы завод в основном занимался локомотивами и вагонами и был переименован в Александровский главный механический завод.

Чертёж инновационного вагона со сплошным проходом Саша, разумеется, прихватил с собой.

— Будет, кому показать? — спросил он Лабзина.

— Да, конечно. Но есть одно «но». Дело в том, что Александровский завод не совсем казённый, он в концессии у американцев.

— После Восточной войны? — спросил Саша.

Решив быть понятнее и не употреблять непривычное здесь название «Крымская».

— Нет, — возразил Лабзин, — ещё при Николае Павловиче. Во время войны здесь уже паровые машины для пароходов делали. Так что господа американцы успели разбогатеть и один за другим уехать домой в Североамериканские штаты.

— И кто сейчас руководит заводом?

— Уильям Уайненс, — сказал Лабзин. — Он приехал в Россию вместе с братом Томасом, но тот уже вернулся на родину и, говорят, купил в Балтиморе огромное поместье и назвал его «Крым». Они конечно платили арендную плату по 16 тысяч рублей серебром в год, но в накладе не остались.

— А русские рабочие у них есть? — спросил Кропоткин.

— Рабочие, конечно, — кивнул Лабзин, — вот инженеры и мастера, в основном американцы.

Завод занимал огромную территорию на берегу Невы. Чуть не больше, чем фабрика Гучкова.

Вход с коваными воротами, длинные приземистые ангары, есть кирпичные, но по большей части деревянные. Высокие заводские трубы.

Вот и двухэтажный особняк директора.

Мистер Уайненс встретил их в кабинете, обставленном в классическом стиле, если и не таком роскошном, как у господ Морозовых, то только благодаря протестантской этике.

Саша объяснил цель визита, продемонстрировав свой английский, но умолчав о проекте сквозного вагона. В России, конечно, украдёт вряд ли, проект государь видел, да и рискованно великого князя обкрадывать, но, если в Америке братец Томас начнёт производство, хрен его за руку поймаешь. Лучше сначала хотя бы патент получить.

— Да, да, — сказал по-английски хозяин, — Вы где хотите выступить? В цехах или мне где-то собрать рабочих?

— В цехах, — сказал Саша, — вы сделаете для меня небольшую экскурсию?

— Пойдёмте, Ваше Высочество!

— Петя, я совсем с народом говорить не умею, — сетовал Саша по дороге. — У вас же, наверное, в имении были крепостные? С ними как?

— Ничего сложного, — сказал Кропоткин, — не употребляй иностранный слов и абстрактных понятий.

— Постараюсь, — вздохнул Саша. — Я говорил, конечно, на гауптвахте с гренадёрами Золотой Роты, но, боюсь, они не всё поняли.

Лабзин немного отстал, а Уильям, похоже, не понимал по-русски ни бельмеса, так что Саша надеялся, что никто не заметил недозволенного обращения.

В низком ангаре с рельсами посередине собирали паровозы.

Саша выбрал один, видимо, почти готовый, черный, с конической широкой трубой, взобрался на него и сел прямо перед носом, между фонарями, впереди трубы. Кропоткин забрался вслед за ним и встал рядом.

Хозяин позволил рабочим оторваться от сборки и приказал подойти.

Саша предпочёл бы больше добровольности.

— Дорогие мои! — начал Саша. — Когда я шёл сюда, я думал, что это казённый завод, но оказалось, что он сдан американцам. Я ничего против них не имею, народ оборотистый и дельный. Но обидно, что они учат нас паровозы строить, а не наоборот. И зарабатывают громадные деньги на наших железных дорогах. А почему так?

Народ молчал.

— А потому, — продолжил Саша, — что вряд ли вы найдёте американского инженера и даже мастера, который не умеет ни читать, ни писать. Так ведь?

Раздалось несколько тихих «да» и «так».

— А среди вас есть такие?

— Да, — ответили самые смелые в толпе.

— Поэтому, — сказал Саша, — мы и открываем в воскресение школу для рабочих. И учёба, и учебники, и тетради — всё бесплатно. Начало занятий после обедни в правом флигеле Михайловского дворца. Приглашаем всех! Без различия возраста. А особенно тех, кто собирается стать мастером, а потом и инженером.

Саша поднялся на ноги и дотронулся до локтя Кропоткина.

— Давай! Есть, что добавить?

Князь кинул.

— Это мой друг Петя из Пажеского корпуса, — представил Саша.

Что было совершенно не по этикету. Это только князю можно рабочих представлять. И не великий князь должен этим заниматься.