Царь с востока

 Торговый Пернов встретил гостей суетой гомонящей толпы, со шныряющими в ней ушлыми приказчиками - в город пришлось въезжать по купеческой дороге, объезжая рынок, чтобы достичь порта кратчайшим путём. Перед сурового вида гусарами императорской гвардии на узких улочках, народ, однако, расступался, всадники сохраняли заданный темп и вскоре, за черепичными крышами ладных домишек вдали замелькали торчащие, словно лес, судовые мачты. Первый же порыв ветра принёс солёный запах моря и свежей рыбы, а внезапно закончившаяся улица открыла вид на гавань, заполненную судами. Владимир зажмурился - в глаза ударил яркий солнечный свет, непривычный после сумрачных улочек. Едущий рядом Лука потянул носом - в воздухе добавились многочисленные запахи яств, приготовляемых в портовых харчевнях.

 - Местная еда годна, объедовать можно... - флегматично проговорил майор, всё же сведя белёсые брови и пожав плечами.

 - Пётр, ты случаем не эст? - усмехнулся Романов. - Никак не пойму я твоего говора.

 - Я с Дрезны*, - коротко ответил офицер.

 - Занятно, - кивнул правитель Руси.

 До самого причала аренсбуржец сохранял молчание. Прибыв на место, он, легко перекинув ногу, спрыгнул с коня, отдав несколько коротких команд ожидавшим его людям, после чего указал на силуэт корабля, стоящего на якоре в нескольких сотнях метров от берега.

 - Император! 'Посадник' готов уплывать к Эзелю! - обратился он к Романову. - Войевода Лазарь Миронович ждёт тебя с нетерпением, и будет встречать на берегу. О ваших конех будут заботиться

    [пропущено три главы]

Эпилог

    Русия, Кольское воеводство, Васино. Июль 1991.

    Ночью с моря подул сильный ветер, загудев в ставнях, закрывавших окно в спальне от света полярного дня. Казимир открыл глаза с первым же порывом, ударившим в окна. Ему не спалось, может быть из-за того, что последние дни в душе отчего-то копилось непонятное ему напряжение. Сегодня же оно просто не давало заснуть, а ведь впереди предстоял трудный день. Совсем скоро, уже через несколько часов нужно быть на корабле - фрегату береговой охраны 'Енисей' предстоял незапланированный поход к национальному заповеднику - архипелагу Новая Земля. Город спал, только лишь изредка с улицы доносился стук каблуков полуночных прохожих, спешащих домой да шелест колёс автоходов. В порту же, напротив, кипела работа - вот совсем недавно к грузовому причалу пришвартовалось небольшое частное судно, пришедшее из Испании. Этот транспорт, ранее служивший на торговых маршрутах Южно-Американской Компании и зарегистрированный в Новой Мангазее, что на самой мексиканской границе, недавно был выкуплен одной из потомственных поморских семей и теперь исправно ходил в европейских морях, перевозя в трюмах галисийские фрукты и овощи для варангерцев. У продуктовых терминалов уже выстроилась очередь из грузовых автоходов, ожидающих погрузки. Пройдёт совсем немного времени, и они отправятся в путь, наполняя складские помещения магазинов и лавки в поселковых магазинах всего Варангерского уезда. На другом причале работал конвейер, подававший охлаждённую рыбу с очередного сейнера в цех рыбообрабатывающего завода.

    Хозяин квартиры, Казимир Краснов, командир 'Енисея' лежал в постели с открытыми глазами, с маетной тоскою ожидая звонка. Несколько дней назад в штаб Варангерского отряда береговой охраны пришёл приказ из Мурманска - пятнадцатого июля встретить научное судно 'Николай Радек' и осуществить его охранение на пути к Новой Земле, где, в случае необходимости, обеспечить и первичную охрану периметра исследовательских работ силами подразделения морской пехоты и моряков, свободных от вахт.

    'Странное дело, на Новой Земле разве что птичьи базары от песцов охранять' - думал Казимир, обнимая прильнувшую к его груди жену.

    Усмехнувшись своим мыслям, Краснов глянул на часы - цифры, что светились мягким изумрудным цветом, показывали начало второго ночи. 'Скоро вызов' - Казимир решил встать чуть пораньше намеченного, чтобы немного дольше посидеть на кухне за чашечкой крепкого чая. Но стоило ему лишь попытатся подняться, как Мария, крепко обхватив его руками, ещё сильнее прижалась к супругу своим горячим телом. Краснов любил жену, подарившую мужу три года назад обожаемых им близнецов - Владислава и Владимира. А ведь так непросто было получить разрешение на брак от её отца Феодосия - набожного лопаря, упрямого в своём желании выдать единственную дочь только за члена общины. Но и упрямство имеет свой предел - в итоге родитель сдался - и его сердце не камень. В один из дней он сам приехал к Казимиру и молча передал ему фамильную реликвию - старинную колыбель, сделанную из сосны и любовно украшенную умелой резьбой. А на искренние слова благодарности Казимира Феодосий Койвин лишь вздохнул и, махнув рукой, укатил в свой посёлок на старом, но ухоженном автоходе.

    - Пора? - открыв глаза, сонным голосом спросила Мария.

    - Да, - Казимир крепко поцеловал жену, вдохнув аромат её тела, и, встав с постели, прошёл на кухню.