Царь Соломон

А как относился Соломон к традиционному «малому» судопроизводству, «суду у ворот»? Он проводился в некоторых местностях Израиля еще до появления царей. Ищущий правду становился в воротах; в перенаселенных городах это было единственное подходящее место, где собирались все полномочные граждане, обладавшие правом совещательного голоса. «Старейшины», признанные авторитеты рода, при необходимости образовывали судейскую коллегию, которая помогала в поисках истины.

Нам ничего не известно о том, взял ли Соломон «правосудие у ворот» в свои руки. Кажется, царский суд существовал наряду с «судом у ворот», знак того, что Соломон не был авторитарным государем, «диктатором правотворчества», который навязывал общинам на местах царское право. Мудрый судья Соломон уважал оправдавшие себя традиционные правовые формы.

Знание о добре и зле

Мы можем сделать еще одно, в высшей степени интересное наблюдение, если точнее проанализируем просьбу, которую Соломон высказывает в Гаваоне. Он просит о понимании того, «что добро и что зло». А как понимать «добро» и «зло»? Само определение редко исследовали, так как в Ветхом Завете об этом упоминается только два раза.

Впервые — в связи с судом у царя Давида. Вспомним: Авессалом убил своего брата Амнона, когда тот изнасиловал сводную сестру. Давиду предстоит распорядиться о кровной мести.

Но здесь появляется «умная» женщина из Фекои. Она рассказывает царю, как мы знаем, выдуманный случай. У нее было два сына, которые поссорились, при этом один убил другого. Теперь представители ее рода требуют совершения кровной мести, лишая ее последнего сына. Давида просят вынести решение и он приказывает остановить кровопролитие. Так умной фекоитянке удается удержать Давида от кровной мести. Женщина восхваляет Давида: «Да будет слово господина моего царя в утешение мне, ибо господин мой царь, как Ангел Божий, и может выслушать и доброе и худое» (2 Царств 14.17). Знание о добре и зле оказывается способностью различать, даром отделять одно от другого, умением сознательно не смешивать добро и зло, судя и осуждая. Правый суд позволил бы свершиться кровной мести, создав тем самым «злое» право, поскольку хотя виновный и понес бы наказание, пострадало бы «доброе» право невиновной матери.

Если сравним «судейскую мудрость» Давида с «Соломоновым решением», то нам придется разочароваться в Соломоне. Тогда как его решение состоит лишь в умном применении средств для поиска истины, «мудрость» Давида, напротив, подорвала основы всей правовой традиции и покончила с кровной местью. А может быть, мудрость Соломона-судьи надо оценивать по-другому? Как же на самом деле Соломон представлял себе «знание о добре и зле»? Вера в истинность и силу материнской любви? «Мудрый судья» уже не судит свысока, а создает условия, в которых истина проявляется сама собой. Материнская любовь, на которую рискуя ставил Соломон, являет истину. Такое «знание добра и зла» — это уже не просто жесткое право судьи, а доверительное обращение к неистребимой жизненной силе, которая всегда заложена в правде.

«Знание добра и зла» появляется также в истории о рае, где Адаму и Еве запрещается есть плоды с древа познания добра и зла: «А от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в тот день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь» (Бытие 2.17).

Змей тут же продемонстрировал искусство обольщения: «В день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете как боги, знающие добро и зло» (Бытие 3.5). Парочка, Адам и Ева, отведала запретный плод с древа познания. Последствия известны: изгнание из рая и переход в мир боли, тяжкого труда и смерти.

История, происшедшая в раю, открывает нам совершенно новые грани «знания о добре и зле», если мы прочтем ее глазами Соломона. Имеется в виду, конечно, не его судейская мудрость. Что есть добро, что зло — установить не так просто. Ева рассматривает плоды на древе познания как «приятное для глаз» (Бытие 3.6). Связано ли зло с чувственным наслаждением, требующим подавления? Или «познание» воспринимается как сфера сексуальности? Адам и Ева, вкусив запретный плод, сразу увидели свою наготу и прикрыли срам. Познание «добра и зла», связанное таким образом с открытием стыда, этого часто неправильно понимаемого чувства сильного смущения от сознания предосудительности поступка как результата сексуальной страсти? «Познать» (yada) означает очень часто половой акт: «Адам познал Еву, жену свою, и она зачала, и родила Каина» (Бытие 4.1).

Но что означает в этой связи добро и зло? Вполне возможно, надо исходить из последствий познания добра и зла. Ева обрекается на родовые муки, Адам на проклятое поле, которое он возделывает в поте лица. А неприязнь между змеем и Евой становится олицетворением противоречий между человеческой культурой и природой, которые так и остались неразрешенными.

Знание о добре и зле можно было бы расширить до глубокомысленной спекуляции, что познание добра и зла означает мучительный уход из того желанного райского покоя, где человек находится в единении с собой, природой и Богом.