Царь Соломон

Тем временем на восточной стороне Храма выстраивается хор левитов, а также музыканты с ударными (цимбалы; в синодальном переводе «кимвалы») и струнными (арфы и кинноры; в синодальном переводе – «псалтыри и цитры») инструментами. Их дополняют духовые – 120 коэнов с серебряными трубами. И когда музыканты начинают выводить мелодию, левиты начинают опять-таки на два голоса петь 136-й псалом[112]. Причем хор и оркестр звучат необычайно слаженно («…и были, как один, трубящие и поющие, издавая один голос»), что, повторим, вероятнее всего было достигнуто за счет долгих репетиций, предшествовавших празднику.

Сам 136-й псалом, по мнению комментаторов, является одним из величайших творений поэтического гения Давида и несет в себе огромный мистический смысл – 26 его стихов соответствуют гиматрии[113] четырехбуквенного имени Бога. Подлинную художественную мощь этого гимна можно понять только в оригинале, но и перевод позволяет это в какой-то мере ощутить:

Благодарите Господа, ибо Он добр -

Ибо вечна милость Его.

Благодарите Властелина высших сил -

Ибо вечна милость Его.

Благодарите Повелителя ангелов -

Ибо вечна милость Его.

Который один лишь творит великие чудеса -

Ибо вечна милость Его.

Который мудростью Своей создал Небеса -

Ибо вечна милость Его…

(136[137]:1-4)

Религиозный экстаз священников и остальных участников этой грандиозной мистерии нарастает, и в эти минуты огромное облако начинает клубиться вокруг Святая святых и наполнять Храм.

Конечно, объяснять это можно по-разному. Для всех присутствующих тогда в Храме было совершенно ясно, что это облако – зримое проявление Славы Господней, того, что Он, «Славный Царь», присутствует в Храме. Более того – все собравшиеся явственно ощутили это Присутствие, некую особую эманацию Всевышнего.

Именно так это воспринимает каждый верующий в Бога человек и сегодня.

У рационалистов, разумеется, есть свое объяснение этой сцены. По их версии, в минуты звучания псалма коэны воскурили на золотом жертвеннике благовония, и то, что увидели все собравшиеся, было именно облаком от воскурения. Пьянящий запах благовоний, дым, музыка, общая атмосфера – все это, безусловно, не могло не привести если не всех, то подавляющее большинство участников Праздника обновления Храма в экстатическое состояние.

Какое-то мгновение после того, как облако заполнило часть Храма, в нем установилась тишина. Но вот в этой тишине зазвучал голос Соломона, начавшего свою страстную молитву Господу.

Сам текст этой долгой молитвы, приводимой как Третьей книгой Царств, так и Второй книгой Паралипоменон, свидетельствует в пользу ее аутентичности того, что это и в самом деле та самая молитва, которую произнес Соломон в день, когда впервые распахнулись двери Храма. Во всяком случае, никакого смысла придумывать подобный текст у авторов этих книг не было – они явно переписали его (возможно, внеся какие-то поправки) с некоего имевшегося у них манускрипта.

К мнению, что речь и в самом деле идет об аутентичной молитве Соломона, склоняются и многие ученые. Вместе с тем скептицизм некоторых из них по отношению к тексту Библии так велик, что при этом они начинают выдвигать иные, непонятно на чем основанные версии. К примеру, версию, что молитву и в самом деле произнес Соломон, но вот ее текст написал кто-то из его придворных, некий оставшийся неизвестным древний «спичрайтер». Понятно, что эта версия возникла с целью подкрепить также непонятно на чем основанное мнение, что «реальный», «исторический» Соломон якобы не обладал талантами поэта и оратора, а потому, дескать, и не мог быть создателем ни «Песни песней», ни «Екклесиаста», ни «Притчей». Авторы подобных версий порой не понимают, насколько смешно выглядит их попытка уподобить жившего три тысячи лет назад царя современным политикам, имидж которых сформирован политтехнологами, а речи зачастую составляются профессиональными спичрайтерами.

Вне сомнения, молитва царя Соломона в Храме может восприниматься и как его торжественная речь перед народом. Так же как не вызывает сомнений, что молитва эта чрезвычайно важна для понимания ряда базовых истин иудаизма и его взгляда на роль Иерусалимского храма в жизни как еврейского народа, так и всего человечества.

Наконец, эта молитва, без сомнения, отражает краеугольные камни мировоззрения и мироощущения самого героя этой книги. А потому, какой бы длинной она ни была, нам придется вникнуть в ее содержание.

* * *

«Тогда сказал Соломон: Господь сказал, что Он благоволит обитать во мгле; я построил храм в жилище Тебе, место, чтобы пребывать Тебе во веки. И обратился царь лицем своим, и благословил все собрание Израильтян; все собрание Израильтян стояло -…» (3 Цар. 8:12-14).